— Он завещал что-нибудь слугам или на благотворительные цели?
— Этого в завещании не предусмотрено. Слугам же по прошествии каждого года увеличивали оплату.
— Прошу прощения, мистер Леонидис, но сами вы не испытываете в настоящее время денежных затруднений?
— Как вам известно, инспектор, в стране у нас сейчас весьма высок подоходный налог… но мне моего дохода хватает для удовлетворения собственных нужд и потребностей моей жены. Кроме того, отец нередко делал нам очень щедрые подарки, а если бы возникла необходимость, он сразу же пришел бы на выручку. Смею вас заверить, инспектор, — холодно произнес Филип, отчетливо выговаривая каждое слово, — что у меня не было никаких финансовых причин, которые заставили бы меня желать смерти своего отца.
— Очень сожалею, мистер Леонидис, если вам показалось, что я предполагал что-либо подобное. Но нам необходимо выяснить все факты. А теперь, боюсь, мне придется задать вам несколько весьма деликатных вопросов об отношениях между вашим отцом и его супругой. Они ладили между собой?
— Насколько мне известно, они были совершенно счастливы в браке.
— Не было никаких ссор?
— Мне кажется, не было.
— У них ведь была… весьма большая разница в возрасте?
— Да.
— Извините, но вы одобрительно отнеслись ко второму браку отца?
— Моего одобрения никто не спрашивал.
— Это не ответ, мистер Леонидис.
— Коль скоро вы настаиваете, то отвечу, что считал этот брак неблагоразумным поступком.
— Пытались ли вы отговорить отца?
— Я узнал об этом постфактум.
— Для вас это было довольно сильным потрясением, не так ли?
Филип промолчал.
— Отношения с отцом у вас из-за этого не испортились?
— Отец был в полном праве поступать, как ему заблагорассудится.
— А к миссис Леонидис вы были настроены дружелюбно?
— Вполне.
— Вы и сейчас с ней в тех же отношениях?
— По правде говоря, мы с ней крайне редко видим друг друга.
Старший инспектор Тавенер, так сказать, сменил огневую позицию.
— Что вы можете рассказать о Лоренсе Брауне?
— Боюсь, что ничего. Его нанимал мой отец.
— Но он был нанят, чтобы обучать ваших детей, мистер Леонидис?
— Совершенно верно. Сын перенес детский паралич… к счастью, в легкой форме… и поэтому было решено не отдавать его в государственную школу. Отец предложил взять частного учителя для него и моей младшей дочери Джозефины. В то время выбор был невелик, потому что требовалось, чтобы учитель был освобожден от военной службы. У этого молодого человека документы были в порядке. Отец и тетя, которая всегда заботилась о благе детей, оба были удовлетворены, и я согласился. Могу добавить, что за все это время у меня не было никаких претензий к нему: он относится к своей работе добросовестно и знает свое дело.
