(Газета «Ивнинг ньюз», Лондон).
Одновременно мюнхенская «вечерка» — «Абендцайтунг» порадовала своих читателей очередной сенсацией:
«Как известно, никому из журналистов не удавалось до сих пор беседовать с профессором Румянцевым или сфотографировать его.
Перед отплытием научно-исследовательского судна «Академик Хмелевский» из Ленинградского порта наш специальный корреспондент побывал на борту корабля и получил у него интервью.
«Знаменитый ученый принял меня, — рассказал наш спец. корр., — в своей роскошно обставленной каюте.
Наш корр.: Уважаемый профессор, надеюсь, что цель плавания вашего корабля не является секретом?
Профессор Румянцев: Нет, почему же. Цель нашего научного похода — исследование Атлантиды, место гибели, которой я определил с достаточной точностью.
Наш корр.: Любопытно было бы знать — каким путем?
Проф. Румянцев: Гипотетическим путем. Могу заверить вас, что рассказ Платона об Атлантиде не является мифом.
Наш корр.: А испытания «Перехватчика ураганов»?
Проф. Румянцев: Я не знаю, о чем вы говорите.
Дальше совершенная галиматья, так как «наш спец. корреспондент» никогда в Ленинграде не бывал.
Фотографию «профессора Румянцева», на которой был запечатлен благообразный старичок с бородкой, шустрый корреспондент заимствовал из семейного альбома своей тетушки.
…А французский юмористический журнал «Канар аншене» («Утка на цепи») откликнулся на газетную шумиху абстрактным рисунком. Подпись гласила: «Загадочная картинка. Где профессор Румянцев?» (отгадку см. на стр. 12).
Читатель, обратившись к стр. 12, узнавал, что профессора Румянцева, на этой картинке вообще нет.
Глава V. «ОКЕАН-ОКЕАННЩЕ»
Проф. Аронакс: Вы любите море, капитан?
Капитан Немо: О да, я люблю море! Море
это все… Дыхание его чисто и живитель
но… В его безбрежной пустыне человек не
чувствует себя одиноким, потому что все
время ощущает вокруг себя биение жизни.
Море — огромный резервуар жизни…
Жюль Верн. «20 тысяч лье под водой»
Океан в это утро полностью оправдывает свое название «Тихий». «Академик Хмелевский» режет носом воду, и она ложится по бокам форштевня двумя мягкими маслянистыми полудужьями.
Жизнь на борту «Академика» начиналась рано. Впрочем, это сказано не совсем точно — жизнь на судне не прекращалась, ни на секунду. И в то время, когда ученые мужи разных специальностей и степеней и свободные от вахты члены экипажа мирно похрапывают в своих каютах, «Академик» продолжает вспарывать воды Тихого океана. Кораблю не страшны штормовые широты и тропическая жара: он оснащен успокоителями качки и установками для кондиционирования воздуха. В рубке вахтенный следит за временем и пространством. Тихонько жужжит репитер гироскопического компаса. Изредка пощелкивает электронный штурма» — всевидящий глаз корабля, и в квадратном окошечке его бесконечно тянется лента, на которой самописец показывает вычисленный машиной курс корабля, да в другом, круглом окошечке выскакивают цифры. Меняются каждые четыре часа вахты. Ни на секунду не прекращает деятельности вычислительный центр. И кажется, что «Академик Хмелевский» — это не сугубо земной научноисследовательский корабль, а огромный звездолет, мчащий пытливых астронавтов к далеким, неведомым и желанным мирам.
