-- Вот в том-то и дело. Она с ним так и не развелась…
-- Откуда ты знаешь?
-- Мне Лешек сказал.
-- А ты? Что же ты теперь будешь делать? Почему же ты ей не сказала…
-- Да что ты заладила одно и то же? Почему не сказала да почему не сказала… О чем? О том, что она лжет? При вас? – Марта пожала плечами, -- Да и зачем? К чему? Для меня это ничего не меняет… Я все равно ее люблю…
-- Опять промолчала… Опять ничего не сказала. Зачем ты медлишь? Для чего?
-- А ты не понимаешь?
Марта смотрела на Джулию и улыбалась. Марина видела эту печальную беззащитную улыбку, и хотела только одного: чтобы они обе замолчали. Она больше не могла это слышать, не могла и не хотела. Но у нее не было сил уйти, и не был сил заявить о себе.
Она подумала, что Алена наверняка уже проснулась от всех этих криков, подумала машинально, безразлично. И еще подумала, что это теперь действительно неважно. Совсем не важно. Она поняла, что услышала то, что хотела услышать, что собиралась услышать, что боялась услышать. И теперь она это услышала. Ноги вдруг стали ватными, в груди открылась какая-то странная пустота.
-- Нет, -- ответила Джулия глухо, -- Не понимаю…
-- Еще. Одна. Ночь. – раздельно произнесла Марта все с той же печальной улыбкой, -- Любой ценой. Любой. А правда… Если сказать… Если сказать, то все разрушится, все. А так… Хоть что-то еще осталось… Впрочем…
Она вдруг безвольно махнула рукой и отвернулась.
-- А впрочем, пусть уходит. Я не буду ни мешать, ни препятствовать… ни уговаривать…
-- Дура! Ну ты и дура! Ты. Ты сама. Сама разрушаешь то, что у тебя есть! Сейчас! Вот именно сейчас! Я только понять не могу, почему ты ей не веришь? Почему??
-- Потому что она не развелась.
Яростный крик Джульетты неожиданно привел Марину в чувство. И ее понесло.
-- Я тебя разочарую, дорогая, -- громко сказала она, отошла от стены и стала спускаться по лестнице. – Я понимаю, что по всем законам мелодраматических жанров, я сейчас должна по тихому уйти в свою комнату, а завтра либо написать прощальное душераздирающее письмо, либо передать через Алену слова любви и прощания… А потом вернуться к мужу и заставить его вернуть тебе это дурацкий пакет. И он примет меня, и отдаст тебе пакет. А через двадцать лет мы встретимся в парке на скамейке и будем обсуждать напрасно прожитые годы, сожалеть о нашей любви и все такое… Может, оно и так. Но это не мой сюжет.
Джульетта встрепенулась и издевательски хмыкнула. Но Марина резко повернулась к ней и приказала:
