Но все это теперь уже где-то далеко-далеко, в безвозвратном прошлом. Однако заглянем в сегодняшний день. Что же это стало с настоящим, будь оно трижды проклято? Ярда иронически скривил губы. Где же красный лак и сияющий хром, гараж с женским обслуживающим персоналом?! Кажется, всего этого достичь будет не так-то просто.
Только что поставленный на шасси и впервые пущенный после капитального ремонта мотор страшно стучал.
— У него очень большое опережение, — не удержался Ярда.
Рабочие оглянулись на Ярду.
Он припомнил жаргонные словечки, бытовавшие в мастерской, и, применив жалкие познания немецкого, сказал:
— Gross — Vorzündung!
На него смотрели недоверчиво и позвали мастера. Тот смерил непрошеного гостя сердитым взглядом, вынул изо рта чубук и усмехнулся.
— Чем можем служить, господин? Отрегулировать тормоза, отшлифовать или сделать капитальный?
В лице, заросшем редкой седой щетиной, в узких щелках глаз — злорадство.
— Ищу работу. Я специалист, знаю все марки автомашин и ваши тоже — все.
Прищуренные глаза мастера мгновение ехидно смотрели в покорное лицо Ярды.
— Tschechen, was?[55] Из Валки? Ну, конечно, именно из того сброда! So a Gesindel! Я на третий же день недосчитался бы половины инструментов. Убирайся подобру-поздорову, и чем скорее, тем лучше! Raus, raus, raus[56]. — Немец выразительно показал рукой на выход.
Так как Ярда минутку помешкал, то мастер без всяких церемоний схватил его за плечо и стал выталкивать вон.
Ярда сбросил его руку со своего плеча.
— Я не какой-нибудь вор! А орать вы можете на своих подмастерьев!
Ярда с возмущением оглянулся, подергивая плечом, чтобы поправить задравшийся воротник. Мастер, посасывая чубук, встал в воротах, глаза его были сощурены так, что оставались лишь узенькие щелочки. Круглое лицо мелко тряслось от довольного язвительного смеха.
За ближайшим углом Ярда злобно оглянулся.
— Хохочешь, как болван, но смеяться последним буду я! — Ярда не удержался и подпрыгнул на одной ножке, как мальчуган.
«Джип» с длинной хромированной антенной, с четырьмя пассажирами в белых шлемах американской военной полиции тихо ехал по улице. Патрульные на задних сиденьях высматривали пешеходов в военной форме. Ярда улыбнулся.
— Наконец-то, наконец-то!..
Резкие звуки оркестриона, вырвавшиеся сквозь приоткрытую дверь, ударили в уши. Вчерашняя девица украсила сегодня свою увядшую шею черной бархатной ленточкой. С профессиональной улыбкой на устах женщина уныло бродила между столиками. На ее лице можно было прочесть заведомое сознание неудачи. Каждый, кому перепадала марка-другая, думает сперва о куске мяса, а не о любви. Ярда осторожно осмотрелся. Правую руку он судорожно сжимал в кармане брюк, как будто боялся, что кто-то лишит его первого неожиданного успеха.
