Возьмем пример Джона Салка. Салк, понимая это, пошел «один на один» с вирусом полиомиелита, так что он мог почувствовать его намерения, смог развить вакцину до такого уровня, чтобы она стала лекарством от полиомиелита. Он пишет:
«…Когда я стал ученым, я мог вообразить себя, например, вирусом или раковой клеткой, и пытался почувствовать, на что это было похоже — быть чем-то другим. Я также мог представить себя в виде иммунной системы, и я мог попытаться воссоздать свои действия, будучи иммунной системой, вовлеченной в борьбу с вирусом или раковой клеткой. Потом я открыл для себя, что значат слова „торжество“ и „сочувствие“. Я мог отождествляться с вирусом, клеткой или с иммунной системой, я также мог „сочувствовать“ людям в различных ситуациях, обстоятельствах и состояниях ума. Я понял, что, объективно говоря, не существовало какой-то единственной точки зрения или одной перспективы, было множество изменяющихся точек зрения, которые зависели от обстоятельств… Я развил способность перемещать свои перспективы.
Таким образом, я мог легче справиться с решением проблем. …Я оказался один на один с объектом или субъектом, и дальше мог проектировать себя во времени через свое воображение и приводить намерения и воображение к реализации, как будто бы они становились самоисполняющимися пророчествами. …Я распознал важность и ценность разума и цену игры меняющихся под влиянием чувств перспектив „ХОЛОДАЙНОВ“, имеющих дело с человеческими проблемами, также как и с разгадками тайн природы. Если человеческий разум может делать это, он должен иметь способность быть другим».[1]
Или возьмем пример Никола Тесла. На его счету более тысячи изобретений, которые положили основание электронному веку. Он изобрел такие вещи, как трансформаторы, радиоусилители, распределительные щиты, электромоторы и переменный ток. И делал он это, используя свое непосредственное чувственное восприятие. Его процесс Непосредственного чувственного восприятия был таким острым, что он мог ясно «видеть» потенциал любого измерения, как будто бы оно уже реально, и мог чувствовать его посредством своих чувств. Когда он представлял себе электромотор, он мог видеть этот мотор в деталях, он мог разобрать его, собрать и даже наблюдать его в движении, так что щетки стирали его медные цилиндры, — все это происходило в его уме. Тесла говорил, что это было одновременно и благословением, и проклятием: благословением потому, что он мог вообразить изобретение в деталях, а проклятием потому, что образ не уходил до тех пор, пока он его не воплощал в жизнь.
