– Ангела – не тот типаж, который занимается такими делами.
– Откуда тебе знать, какой она типаж?
– А зачем тогда она наняла меня? Почему бы не оставить все как есть? Ведь все, включая полицию, уверены, что он исчез по доброй воле.
– Ну, почему… а может, она хочет заранее обеспечить алиби? Причем полное алиби… представь, в один прекрасный день Клингберга находят мертвым, кто будет ее подозревать? Она не поверила полиции, наняла частного, так сказать, детектива… а разве ты детектив, Катц?
Снова послышался душераздирающий, с визгом собачий лай.
– Должен кончать. – Юлин вздохнул. – Пойду, пока дети не сделали какую-нибудь глупость. Собака у меня временно. Сегодня вечером придет кинолог, проведем все тесты.
– А можешь сделать последнее одолжение, Рикард?
– Какое?
– Проверить архивы уголовки. Похищение Кристофера Клингберга в 1970 году. Я хотел бы узнать о странных находках на месте похищения. Какая-то пробка от шампанского…
– Звучит диковато. А в чем дело?
– Сам пока не знаю. Но проверить-то можешь?
– О’кей, посмотрим, что смогу накопать.
– Спасибо. Тогда созвонимся.
– Пока, Даня! – неожиданно сказал Юлин по-русски.
– Пока, – тоже по-русски ответил Катц.
* * *
Юлин посеял семена подозрений, но взойти им было не суждено. Потому что то, что произошло на Шеппаргатан, полностью изменило правила игры.
После разговора с Юлином он опять позвонил Ангеле, но безрезультатно – трубку никто не брал.
Катц решил прийти на час раньше назначенного времени. Нет дома – значит нет, можно подождать. Разговор предстоял долгий и неприятный – ему надо было раз и навсегда избавиться от мысли, что она если и не организатор, то в какой-то степени причастна к исчезновению мужа.
Код на двери он помнил еще с того раза.
Вошел в лифт. Пока старинный лифт медленно полз вверх, из головы не выходил Ян Клингберг. Данни представил панику, когда тот осознал, что доверил сына совершенно чужой женщине, когда не увидел мальчика на перроне, когда до него дошло, что случилось. Катца даже затошнило слегка. Он прислушался к скрипу тросов и вдруг совершенно ясно почувствовал: что-то не так.
Что-то не так.
Он вышел из лифта и вздрогнул – чугунная решетка открыта, дверь в квартиру распахнута настежь.
– Ангела! – крикнул Катц и пошел по узкому коридору, как он предположил в тот раз, для прислуги.
В столовой опрокинута мебель. Страх ледяной змеей сдавил живот. В спальне простыни сброшены на пол. Двери везде настежь, словно приглашают его посмотреть на то, что ему совершенно не хочется видеть.
