Антон покраснел. Лук перестал читать лекцию и начал объяснять все очень ясно и просто:
– В конце концов ты можешь станцевать перед девушкой так, что она забудет обо всем на свете. – Он вдруг сделал несколько смелых движений. – Но если ничего этого нет, у тебя остается лишь одно средство победить – твое остроумие. А заодно и мимоходом убить своего соперника – одна фраза, и его нет.
Лук наклонился к Антону и посмотрел ему в глаза. Потом опять заходил по комнате.
– Как ни странно, остроумие – еще и отдушина для чувства враждебности. Если вам что-то не нравится и вы не в силах это изменить, вы будете бесконечно над этим шутить.
Лук покружил-покружил еще и наконец сел.
– Каждый из нас стремится свою энергию попусту не тратить. Остроумие позволяет нам экономить на торможении, нам меньше нужно сдерживаться. А чувство юмора – это экономия чувств. Мы просто преобразуем боль и гнев в улыбку и смех.
Лук сделал паузу и посмотрел в окно.
– Теперь что об остроумии говорит Ленин… Если точнее, это все мысли Гегеля в «Науке логики», кстати, самые интересные рассуждения в мировой литературе на эту тему. Ленин просто законспектировал его в «Философских тетрадях». Итак: «Остроумие схватывает противоречие, высказывает его, приводит вещи в отношения друг к другу, заставляет понятие светиться через противоречие». Таким образом, светящееся противоречие между сущностью и явлением есть то общее, что присуще всему остроумному, – замысловато подвел итог Лук. – На сегодня все.
Он собрал портфель и молча вышел. Все с облегчением выдохнули.
– Голова гудит, – сказал Петя. – Зато я теперь знаю, как могло бы называться наше подразделение. «Группа солнечной радости и светящегося противоречия».
* * *
Вообще-то они назывались «Группа по анекдотам». Все произошло стремительно, и Петя долгое время не мог поверить в происходящее, думалось, рано или поздно им скажут – ну все, посмеялись – и хватит, розыгрышу конец. Идите делом заниматься.
Все началось с того, что Петю вызвали в деканат, это было уже во время диплома, там сидел какой-то незнакомый дядька, задал ему несколько вопросов, а потом повел его в комнату на первом этаже, с дверью без таблички и даже без номера. За все пять лет Петя никогда не видел, чтобы ее кто-то открывал.
Там ему и сделали предложение. Все было просто и логично. Ситуацией в стране Петя интересовался и был в курсе, что сразу после смерти Сталина статус органов госбезопасности понизили с министерского ранга до Комитета при Совете министров, формально уровняв его с Комитетом по делам религий. И было понятно почему – весь этот ужас не должен был повториться.
