— Конечно, конечно! — сказал доктор Бернард. — Полагаю, что он был очень богат и застрахован на большую сумму?
— Вы думаете, что он был богат?
Врач с недоумением посмотрел на нас.
— А разве нет? У него было две автомашины, да и Масдон Мэйнор — большое поместье, требовавшее больших расходов на содержание. Правда, в округе у этого дома неважная слава. Глупые суеверия!
— Я слышал, у мистера Мальтраверса в последнее время были большие расходы, — заметил Пуаро и внимательно посмотрел на врача.
— Вот как? Тогда, по крайней мере, счастье для его жены, что есть эта страховка. Миссис Мальтраверс очень красивая и обаятельная молодая женщина. Бедняжка до сих пор в шоке.
— Мистер Мальтраверс когда-нибудь обращался к вам?
— Нет, он никогда не был моим пациентом.
— Почему?
— По-моему, он был приверженцем «Христианской науки»[3].
— Но труп осматривали вы?
— Да. Меня позвал один из садовников.
— Причина смерти была для вас очевидна?
— На его губах была кровь, видимо, кровотечение было внутренним.
— Мистер Мальтраверс лежал там же, где его нашли?
— Да, труп не трогали, он так и лежал на опушке небольшой рощицы. Вероятно, мистер Мальтраверс отправился туда пострелять ворон — рядом с ним нашли мелкокалиберное ружье. Кровотечение, по-видимому, началось совершенно внезапно, и я уверен, причиной тому была язва желудка.
— А может быть, что его застрелили?
— Да что вы, сэр!
— Прощу прощения, — мягко сказал Пуаро, — но, если мне не изменяет память, недавно в одном деле об убийстве врач заключил, что причиной смерти был сердечный приступ, и лишь когда полицейский указал на огнестрельную рану на голове, он изменил диагноз.
— На теле мистера Мальтраверса нет никаких огнестрельных ран, — сказал сухо доктор Бернард. — Чем еще могу быть вам полезен, джентльмены?
Мы поняли намек.
— Спасибо, доктор, что уделили нам столько времени. Кстати… вскрытие вы посчитали излишним?
— Совершенно излишним!
И он раздраженно пояснил:
— Причина смерти была вполне ясна, а в моей профессии принято избегать всего, что без нужды травмировало бы родственников покойного.
Затем он повернулся и зло захлопнул за нами дверь.
— Как вам доктор, Гастингс? — спросил меня Пуаро, когда мы продолжили нашу прогулку.
— Старый осел.
— Верно. Вы всегда очень основательны в своих суждениях, мой друг!
Я покосился на Пуаро, но он, кажется, говорил абсолютно серьезно. Однако в его глазах тут же вспыхнул бесовский огонек, и он с ехидцей добавил:
— Если, конечно, речь не идет о какой-нибудь прелестной даме!
