Писатель (хитро подмигивает). Да уж будет вопросик такой, что любая другая капиталистическая держава шею себе на таком вопросике сломит.
Рабочий. Вот и у меня такая думка. Прихожу это я со смены, после выполнения и перевыполнения, а Манька еще у крыльца меня сторожит. "Слышь ты, - говорит, - отмывай харю скорей, да беги в партийный дом добавку к Сталинской премии получать". Я и прибыл, отмывши-то харю.
Корреспондент. За чем придешь, того никогда не найдешь, товарищ Многостаночников. Тут поглубже, брат, фрезеруй. Дела.
Тенор (хранивший глубокое молчание). Что касается меня, то я единственно абсолютно интересуюсь дилеммой [вариант: идеей фикс], до каких эпох будут давать разоблаченным в историческом постановлении от 10 февраля 1948 года об опере Вано Мура "Великая Дружба" всяким эстетам, формалистам и космополитам иметь от себя детей. И сегодня это дитятко абсолютно получит свой финита ля комедия!
(Повернувшись на каблуках, уходит)
Писатель. Факт!
(Уходит в другую сторону)
(Входит Ректор Московского университета)
Ректор. Никто не знает, зачем вызвали? С завтрашнего дня начинаем жидов бить во славу великого русского народа?
(Уходит)
(Входит Дипломат. Быстро и озабоченно подходит к группе)
Дипломат (тревожно). Зачем вызвали?
(Мгновенье стоит, тупо смотря на присутствующих, и проходит дальше)
(Входит Секретарь райкома. Подходит к группе)
Секретарь. Что такое? Вы понимаете, что значит в такое напряженное время такой срочный вызов?
(Проходит)
(Входит Прокурор)
Прокурор. Что случилось? Не иначе, как амнистия. Я бы им дал, сволочам, амнистию!
(Уходит)
(Входит Историк)
Историк. Что это? Что это? Прямо все поджилки трясутся. При такой напряженной международной обстановке, я уверяю вас, что это будет новое снижение цен на табак, вино-водочные изделия и капусту! Космополиты проклятые!
(Уходит)
(Влетает Генерал)
Генерал. Здравия желаю. Вы ничего не знаете? А я все знаю. Могу объяснить весь смысл. Будут испытывать атомную бомбу!
Все. Здесь?!
Генерал. На правом фланге.
(Вылетает)
(Входит Генрих. Он медленно движется среди присутствующих. Рассеянно
здоровается. Подходит к оторопевшей группе)
Корреспондент. Вы ничего не знаете?
Генрих. Знаю.
(Все присутствующие обступают его)
Редактор. Да что вы?
Обозреватель. Что? Что вы знаете?
Генрих. Основы марксизма-ленинизма. С первоисточниками.
(Общее почти не скрываемое разочарование)
Корреспондент (имитируя глубокое уважение к такого рода познаниям, но с внутренним разочарованием). Вот это прекрасно! Это, можно сказать, - все! Человек, вооруженный теорией марксизма-ленинизма с первоисточниками, может перевернуть мир. Что же это вам дает?
