Генрих. Но существенное отличие социализма именно в том и заключается, что он выявляет и развивает таланты, а не создает их. Об этом еще сказал Энгельс на похоронах Маркса.
Арк. И это оказалось неправдой. Вы сами видите, что сделал социализм с талантами: он не выявил ни одного, а те, что были, погубил: Эренбург, Шкловский, Олеша, Мандельштам, Зощенко.
Генрих. Итак, вы решили не присягать и не изучать?
Арк. Да.
Генрих. Подумайте, чем это может для вас и для Марианны кончиться.
Арк. Я очень хорошо знаю, что я делаю, и прошу вас не наставлять меня. Я не комсомолец! (Выходит)
Мар. Он прав.
Генрих. Он погубил себя, а теперь погубит и вас.
Мар. Может быть. Но то, что он сделал, - честно и поэтому правильно.
Генрих. Может быть. Может быть, это честно и правильно. Но я не могу думать о том, чем это для вас кончится. Марианна, поймите, что я говорю с вами не как противник ваших и, главным образом, Аркадия идей, но как человек, который всем сердцем вас любит! Я люблю вас, Марианна! Понимаете, люблю! Люблю всем сердцем, всей страстью человека, никогда не любившего, впервые встретившего женщину, о которой он мечтал всю жизнь!
Мар. Перестаньте. Я люблю Аркадия. Я верю ему. Я верю в него. Я очень хорошо отношусь к вам, понимаю, что вы не похожи на всех этих, с кем вы связали свою судьбу, верю в честность и даже серьезность ваших убеждений. Но люблю Аркадия. Люблю, наверное, потому, что люблю. Наверное, если бы у Аркадия были ваши убеждения и они были бы мне глубоко чужды, все равно я бы любила его.
Генрих. Неужели, это безнадежно?
Мар. Безнадежно.
Генрих. И вы никогда никого не полюбите?
Мар. Никогда, никого.***
(Генрих уходит)
Мар. Как все это тяжело. Особенно теперь, когда все так страшно.
(Входит Аркадий)
Арк. Марианна, вы знаете, они сами лучшее свое опровержение. Действительно, не нужно разоблачать их. Они это делают сами и, чем более они убеждены и искренни, тем это выходит лучше.
Мар. Аркадий, мне очень тяжело.
Арк. (садится в кресло, усаживая Марианну рядом с собой). Милая, долг всякого честного художника, всякого честного человека учить других людей добру. Если люди этого не понимают, их надо убеждать.
Мар. А если они и тогда не поймут?
Арк. Тогда... тогда их надо заставить.
Мар. Аркадий!..
(Входит Член)
Член. Эй, вы! Ну что, не одумались?
Арк. (вставая). Нет, не одумались.
Член. Сейчас я вам покажу кузькину мать!
Арк. Уйдите отсюда.
Член. Сейчас сам уйдешь отсюда.****
