Вот и торопятся колхозники в погожие июльские и августовские деньки в луга, на покос. Потому и народу мало в деревне в эти дни, потому так дружно взялся весь колхоз «Путь Ильича» за рычаги сенокосилок и стогометателей да за косы, за грабли.
Рядом, за соседним леском, работала мамина бригада. Здесь, на лугу, было больше кустов, а кое-где среди травы поблескивала вода.
— Видишь, Митенька, тут уж косилку на луг не пустишь — завязнет. А травища — вон какая! Не обойтись тут без косарей, — сказала бабушка.
По большому, залитому солнцем лугу наискосок двигались косари. Их было много, человек двадцать. Мерно взмахивали они косами, и высокая, по пояс, трава ложилась на землю в зелёный валок. Вжик! — и оседает подрезанная у земли трава. Вжик! — и склоняются к земле головки луговых колокольчиков и ромашек. Вжик! — и длиннее становится зелёный валок скошенной травы.
А сзади за косарями идут с граблями женщины и подростки. У некоторых даже не грабли — просто длинная палка с рогулькой на конце. Но и палкой удобно разбивать валки, траву по земле расстилать поровнее, чтобы лучше сохла трава, чтоб быстрее поспевало сено.
— Ну-ка, Митя, смотри, где наша мама. Видишь?
— Во-он она там! У куста. Ма-ма-а! Ма-ма-а!
Услышала мама Митин голос и помахала сыну рукой. А мужчины остановились, вытерли со лба пот и стали точить косы.
— Бабушка, что это они не кончают! Каша ведь будет совсем холодная.
Бабушка распрягла Орлика, пустила его пастись, а сама пошла к косарям.
— С полчасика придётся подождать, — вернувшись, сказала бабушка. — Наши комсомольцы так порешили: до тех пор за кашу не садиться, пока весь луг по самую дорогу не докосят. Ну, и старикам сдаваться неохота. Совестно молодежи уступать.
И вот собрались на поляне мужчины, женщины, подростки. Пришла и мама.
Бросился к ней Митя.
— Мама, я к вам! Я не хочу дома. Ты почему домой вчера не пришла?
Мама смущённо улыбнулась.
— Я, Митя, думала только посмотреть, как косят. А здесь так хорошо, так привольно. И люди так дружно работают, что мне даже стало завидно. Вот я и осталась…
Когда бабушка везла бак с кашей, мальчику казалось, что его не одолеют и сто человек. А тут как сели колхозники, за миски да как начали работать ложками — только стук пошёл. Только и слышно:
— Ай да Никитишна! Ну и хорошую кашу привезла. Добавь-ка ещё, кормилица…
Через полчаса от каши не осталось и следа. Опустели и мешки с хлебом, и бидоны с молоком. Видно, хорош аппетит на воздухе и после дружной работы!
