А получилось все не так. Гитлеровцы переоценили свои силы. И недооценили наши. Возможно, они еще не знали, что наша «тридцатьчетверка» вооружена новой, более мощной пушкой, что наши артиллеристы–истребители танков тоже получили новые орудия. Но они ведь отлично знали о высоких моральных и боевых качествах советских людей. Наши воины много раз показывали врагам и свой боевой опыт, и природный ум, в смекалку. Однако фашисты не захотели считаться с этим. Тем хуже для них. Их новое «могучее оружие», которое до этого нигде не использовалось, оказалось битым в первом же бою. Верно, снаряд не пробил брони танка, но советский офицер сразу смекнул, что удар снаряда по бензобаку вызовет детонацию горючего. И пятью выстрелами он поджег три «королевских тигра». Эсэсовцы же, увидя, что их чудо–техника великолепно горит, поддались панике и бежали с поля боя.
…Четвертая машина была совершенно исправной. Она глубоко зарылась в песок и, не сумев выбраться, оказалась как бы в ловушке. Экипаж этого танка сбежал.
Вечером того же дня этот танк уже шел в наш тыл. Его отправили в штаб фронта. А в 1945 году «королевский тигр», взятый в плен младшим лейтенантом Александром Оськиным, стоял в Московском парке культуры и отдыха среди других экспонатов выставки трофейного оружия.
В боях же мы больше с «королевскими тиграми» не встречались.
В ночном заснеженном лесу деревья трещат от мороза, а у нас в землянке стоит буржуйка, в ней весело потрескивают дрова, и кругом распространяется приятная теплота. Под потолком ярко горит электрическая лампочка, на буржуйке, похлопывая крышкой, кипит чайник, слегка напоминая о давно забытом домашнем уюте.
Но вот из штаба корпуса приехал майор Сизов. Привез приказ: быть готовыми к вводу в прорыв утром 12 января 1945 года. А дальше указано направление наступления и названы города, которыми нам предстоит овладеть: Енджеюв, Щекоцины, Питшен. Питшен — первый город, который мы будем брать на немецкой земле. И это произойдет в ближайшие дни!
И сразу воскресло в памяти трудное лето сорок первого года. Вспомнилось, как варварской бомбардировкой фашисты уничтожали город Лиду, а их танки, стирая все на своем пути, рвались, к Минску, Киеву, к Москве… Вспомнились тяжесть и горечь отступления.
И вот наступает час расплаты.
А к проведению операции мы не совсем готовы. В предварительном распоряжении срок готовности к входу в прорыв вражеской обороны намечался на 20 января. В приказе сказано — двенадцатого. Все, что мы должны были сделать за десять дней, придется выполнить за неполных двое суток. К тому же и погода не благоприятствует: вот уже несколько дней снегопады и туман. По прогнозам на ближайшие дни изменений не предвидится. Значит, придется наступать без поддержки авиации и со «слепой» артиллерией.
