— Ты желала нас видеть Тита, мы готовы преклонить перед тобой колени. Прости нас…
— Вы восстали против меня! — злобно взвизгнула Тита.
— Но…
— Вы убивали моих воинов. Много воинов!
— Мы скорбим, но наших погибло тридцать миллионов, гораздо больше.
— Я не оставлю это так, безнаказанно.
— Но ты дала слово, слово дипломатии не рушимо.
— Так гласят традиции? — Съехидничала Тита.
— Да Тита, и обещания нужно держать.
— Я вас завоевала, вы проиграли, я перехитрила вас, вы пришли сюда, это называется стратегия.
— Мы пришли, потому что ты пообещала нам мир, — заволновалась Ида. И остальные королевы тоже испугались, поняв, что Тита хочет сделать с ними что-то страшное. А ведь королева это не воин трутень, королева хочет жить, и боится смерти больше, чем любой другой индивид.
— Я не убью вас, — успокоила их Тита, — я накажу вас иначе.
— Как?
Несколько стражников оголив копья, встали между Титой и остальными королевами, а то, у королев всё-таки было одно природное оружие, коготь на правой лапе, которым взрослая королева могла бы легко убить Титу. Тита пододвинула у Идее небольшой пенёк и сказала:
— Ложи сюда свою правую лапу!
— Но… — Один из стражников бесцеремонно не сильно ткнул Иду своим копьём, пробив верхних слой кожи. Небольшая капля жёлтой королевской крови капнула на пол, Ида молча повиновалась, и, наклонившись, положила свою правую лапу на пенёк. Тита подошла к ней, взяла лежавший рядом стальной топор, размахнулась, и прежде чем остальные королевы успели сообразить, отрубила у Иды правую лапу по локоть. Та дико закричала, и встала на дыбы, брызгая во все стороны кровью из лапы. Остальные королевы завыли, но Тита громко крикнула:
— Стоять.
Ида, подвывая, держась за правую лапу остановилась, пытаясь остановить кровь, из глаз её густо лились слёзы, ей было очень плохо. Жалкое зрелище, беременная королева с отрубленной лапой, а ведь у королев не было гормонов подавляющих боль, как у других трутней, они не привыкли к насилию, им не отрубали лапы таким варварским способом. Тем временем, в комнату вбежал лекарь, перетянул обрубок лапы Иды жгутом, и закрыл специальным бинтом, остановив кровь. Прошла ещё минута, и лекарь справился с раной, оперативно замотав обрубок, но Ида продолжала реветь, ей было очень больно. Остальные королевы тоже не понимали, это было очень жестоко. Убивать каждого пятого трутня, это страшное наказание, но отрубить лапу королеве, это было просто чудовищно, настолько чуждо их мировосприятию, что они не могли понять причину такой жестокости, не могил осознать, какая дикость происходит здесь.
