Вторая была молодой женщиной, старше и сильнее, у нее была коричневая кожа, черные волосы, тяжелые и бросающие вызов глаза, когда она посмотрела на него. В своих руках она держала черный посох, из отполированного по всей длине дерева, от конца до конца покрытый вырезанными символами, которые он не распознал. Он снова посмотрел на нее и она отвела взгляд. Ее глаза больше не были такими темными и сердитыми; вместо этого, они просто выглядели усталыми.
— Что случилось? — спросила Симралин Трэйджена.
Тот проворчал:
— Праксия еще не научилась вести себя. Она попыталась забрать посох у Рыцаря. Я сказал ей не делать этого, но она настаивала, что это оружие, а его нельзя носить в присутствии Короля. Хотя это было не ее дело, но ты знаешь Праксию. Рыцарь отбросила ее через весь зал к дальней стене. Она опустилась на пол и не встала.
— Праксия, — с тревогой сказала Симралин.
— Ке'рю и Руслан унесли ее. Я остался, потому что кто–то должен был остаться, но я и близко не подходил к тем двоим. Даже стражники воздерживаются, пока кто–нибудь не скажет им, что делать. Есть какие–нибудь мысли?
— Твой совет был правильным, — кивнула Симралин. — Оставьте их в покое. Они — гости, а не пленники. Рыцари Слова считают свои черные посохи символами своего служения. Они никогда никому не отдают их по любой причине. Вероятно, эти посохи являются каким–то видом оружия, но я не думаю, что Рыцарь и бродяжка пришли сюда кого–нибудь убить. Если бы они хотели сделать это, то не стали бы нас призывать. Праксия поняла бы это, если бы остановилась, чтобы поразмыслить над этим.
— Дай мне знать в следующий раз, когда она остановится, чтобы о чем–нибудь подумать, — пробормотал Трэйджен. Он впервые посмотрел на Кирисина. — Вечер добрый, Малыш К.
Кирисин покраснел. Он не знал, что прозвище, которое Симралин придумала для него, было общеизвестным. Услышав, как кто–то еще кроме его сестры использует прозвище, он почувствовал себя маленьким мальчиком.
Симралин подошла к тому месту, где перед ними стояли и ожидали Рыцарь Слова и бродяжка.
— Я приношу извинения за то, что произошло, — сказала она Анжеле. — Праксия должны была лучше знать.
Анжела с мгновение изучала сестру Кирисина, а затем кивнула:
— Я слишком сильно отреагировала. Мне тоже следует извиниться.
Кирисин выглянул из–за Симралин.
— Мой брат, Кирисин, — представила она его. — Кажется, он кое–что знает о том, почему вы искали эльфов. — Она выдвинула его перед собой. — Может быть, он объяснит это.
