Кирисин тоже не понимал, и это была тревожащая тайна. Именно из–за нее Ариссен Беллоруус хотел защитить свою дочь от опасности, обнаруженной из прочтения хроник или из личного опыта. Именно ею объясняется сфабрикованная угроза, исходящая из ничем не обоснованных страхов и сомнений. Однако, чем еще можно было объяснить его странное поведение в этом деле? Без всякого знания о способе действия «Путеводной звезды», без какой–либо хроники, подтверждающей его мнение, он решил, что этот Эльфийский камень представляет опасность для его дочери, и поэтому запретил ей использовать его. Это была не очень хорошая реакция, исходящая от отца, но еще худшей она становилась, исходящей от Короля. Как Короля, его первой ответственностью были его люди, поддержание их здоровья и безопасности. А благосостояние эльфов зависело, кроме всего прочего, от здоровья Эллкрис.
— Ну, не имеет значения, что он думает, — решился Кирисин. — Мы знаем, что нам нужно делать, и мы собираемся сделать это. Разве не так, Эриша?
Он смотрел прямо на нее, пока говорил, чтобы определить ее реакцию. Он должен быть уверен, что она не передумает о своем желании помочь.
— Ты не должен спрашивать меня об этом, — жестко ответила она. Ее глаза мгновение задержались на нем, затем повернулись к Калфу. — Думаю, мне и Кирисину нужно посетить Ашенелл и самом взглянуть на все. Я не знаю, принесет ли это пользу, но точно это не сможет навредить. Может быть, свежий взгляд обнаружит что–нибудь, что вы упустили. Ведь это возможно, не так ли?
Старик пожал плечами:
— Конечно, возможно. На самом деле, я пойду с вами. Позднее сегодня, если вы оба сможете прободрствовать так долго. Восход солнца всего через три часа, а вы еще не ложились. Но не думаю, что вам нужно спать столько же, как и мне. Давайте встретимся в полдень. Меня после всего этого ничего здесь не удерживает. Король не заметит.
— Вы не должны быть вовлеченным в это, — предложил Кирисин. — Вы и так уже оказали нам большую помощь.
Калф засмеялся:
— Немного поздновато для меня решить не ввязываться, вы так не думаете? Куда уж больше мне увязнуть в этом вопросе? — он покачал головой; внезапно его старческое лицо стало серьезным. — Я сделал свой выбор в этом деле. Я мог бы доложить о вас Королю. Я мог бы сохранить при себе все, что узнал об Эльфийских камнях. Но мне приходится признать, что вы знаете, о чем говорите. Вы не прошли бы все это, если бы только лишь вообразили, что она говорила с вами. Я не хочу вспоминать о том, что я мог бы сделать, чтобы вам помочь, когда будет уже слишком поздно.
