Таня погрузилась. Пальцы замелькали по экрану в сложных жестах, и если бы она могла видеть себя со стороны, то немало удивилась бы: она ничем не уступала Карнаухову в темпе работы.
Всего эвакуированных было двести двадцать три. Маловато за восемьдесят лет работы. Основные эпохи – конец девятнадцатого – первая половина двадцать первого века. Впрочем, значился некий Жакоб, крестьянин, 1429 год, Орлеан, возраст при эвакуации двадцать восемь, адаптабельность низкая, глубокий СЭВ, добровольный уход из жизни – пятый год эвакуации.
Эвакуированных оставалось восемьдесят три. Включая Татьяну. Добровольный уход из жизни при легкой стадии СЭВ – в среднем двадцать пять – пятьдесят лет, средней – десять-пятнадцать, глубокой… от шести месяцев до пяти лет – выдавали бесстрастные строки.
Адаптабельных – двадцать пять. Каналы связи… «Абонент желает изоляции», «Просьба не беспокоить», «Провалитесь ко всем чертям…» Да что же это такое! Наконец на экране мигнул огонек, и взгляду Тани предстал пожилой полнотелый азиат, облаченный исключительно в набедренную повязку. Экран давал хорошую проекцию, и видно было, что азиат восседает в кресле-качалке на фоне диковинного сада, в котором росли совсем маленькие деревья и всюду были замысловато выложены камни. Поскольку, что такое «сад камней», комсомолка Таня не знала, то и не сообразила, что перед ней – японец. А она так хотела соотечественника.
Японец поднялся, учтиво поклонился и представился:
– Я – Тецуо Ёсинобу. Чем могу быть полезен очаровательной даме, прибывшей в обитель мира и спокойствия? Желаете рассказать о себе в прошлой жизни или сохранить инкогнито? О! Я догадаюсь! Зачем вспоминать о прошлой жизни? Прошлого не существует, как и будущего. Есть только настоящее, его плодами следует пользоваться.
– Вы – из сорок пятого года?
Японец улыбнулся еще шире и снова поклонился.
– Скажите, кто победил в войне?
– В войне? Уважаемая госпожа, что мне за дело до тех войн? Кто-то да победил, за время пребывания здесь я изгладил из памяти все эти ненужные воспоминания, благо местная чудо-техника и постоянная медитация такое позволяют, хвала Аматерасу. И вы, госпожа, – забудьте! Забудьте! – Ёсинобу махнул рукой. – Разве не лучше наслаждение жизнью? Посмотрите, какой парк я построил и живу в нем вот уже двадцать… или тридцать лет. Забудьте и приезжайте в гости – предадимся сладостным утехам под молодой сливой…
