Льюис положил свой экземпляр сводки на стол Главного.
— Директор считает, что нам следует приставить по четыре агента к каждому судье по меньшей мере на три ближайших месяца. По дороге на службу и со службы за ними должны следовать машины сопровождения. Страховать их и обеспечивать безопасность в этом здании будет полиция Верховного суда.
— Как насчет поездок?
— Пока от них лучше отказаться. Директор считает, что судьям следует оставаться в пределах федерального округа Колумбия до конца года.
— Кто из вас ненормальный, ты или он? Стоит мне только обратиться к коллегам с такой просьбой, как все они сегодня же вечером уедут из города на весь следующий месяц. Это абсурд, — Рэнниен хмуро глянул на своих помощников, которые неодобрительно качали головами, — действительно абсурд.
Льюис безмолвствовал. Он ожидал этого.
— Как хотите. Это всего лишь предложение.
— Глупое предложение.
— Директор не рассчитывал на взаимопонимание с вашей стороны в этом вопросе. Однако он надеется, что его будут заранее уведомлять обо всех поездках, чтобы можно было принять меры безопасности.
— Имеется в виду, что вы собираетесь сопровождать каждого из судей всякий раз, когда он будет покидать город?
— Да, Главный. Таков наш план.
— Ничего из этого не получится. Эти люди не привыкли, чтобы с ними нянчились.
— Получится, сэр. Ведь они не привыкли и к тому, чтобы на них охотились. Мы лишь пытаемся защитить вас и ваших коллег, сэр. Безусловно, никто не говорит, что нам нечего делать. Я так понимаю, сэр, что это вы нас позвали. Мы можем уйти, если хотите.
Рэнниен подался в своем кресле вперед и занимался скрепкой для бумаг, разгибая и тщательно распрямляя ее.
— Что вы скажете о самом здании суда?
Льюис облегченно вздохнул и едва сдержал улыбку.
— Оно не вызывает у нас опасений, Главный. В нем легко осуществить меры безопасности. Мы не ожидаем здесь неприятностей.
— Тогда где же?
Льюис кивнул на окно. Шум увеличивался.
— Где-нибудь там. Улицы полны идиотов, маньяков и фанатиков.
— И все они ненавидят нас.
— Это очевидно. Послушайте, Главный, мы очень беспокоимся за судью Розенберга. Он по-прежнему отказывается впускать наших людей в свой дом, заставляя их просиживать ночи напролет в автомобиле на улице. Он позволяет своему любимчику из полиции Верховного суда — как его зовут? — Фергюсону — сидеть у задней двери, снаружи, и то только с десяти вечера и до шести утра. В доме не бывает никого, кроме судьи Розенберга и его медика. Его дом не безопасен.
