— Да нет, спасибо. Они не уйдут. Вы позаботьтесь о Рикки и маме, а мы с адвокатом займемся агентами ФБР.
* * *
Реджи разыскала пустую комнату на восьмом этаже, где они и уединились. Они уже опаздывали на десять минут. Она быстро закрыла дверь и скомандовала:
— Задери рубашку.
Он замер, в изумлении уставившись на нее.
— Задери рубашку, — повторила она, принимаясь дергать его футболку с изображением «Тигров Мемфиса». Открыв свой портфель, она вынула оттуда маленький черный магнитофон и катушку лейкопластыря. Она проверила микрокассету и нажала на кнопки. Марк не отводил от нее глаз. Было очевидно, что ей не впервой этим заниматься. Прижав магнитофон к его животу, она приказала:
— Держи! — Затем продела ленту через хомутик на магнитофоне, обернула ее вокруг его талии и закрепила. — Вдохни поглубже, — сказала она, и он послушно выполнил ее приказание.
Потом он заправил рубаху в джинсы. Реджи отступила на шаг и оглядела его.
— Замечательно, — оценила она.
— А если они меня обыщут?
— Не обыщут. Пошли.
— Откуда вы знаете, что меня не обыщут? — спросил он обеспокоенно. Ему приходилось торопиться, чтобы успеть за ней. Медсестра подозрительно посмотрела на них.
— Потому что они пришли поговорить, а не арестовывать тебя. Поверь мне.
— Я верю, просто боюсь.
— Все будет в порядке, Марк. Только помни, чему я тебя учила.
— А вы уверены, что они не заметят эту штуку?
— Абсолютно. — Она с силой толкнула дверь, и они оказались на лестнице. Быстро спустились по зеленым бетонным ступенькам. Марк шел на шаг сзади. — А что, если сработает сигнал или что еще, а они от неожиданности вытащат пушки? Что тогда?
— Никаких сигналов. — Она взяла его руку и крепко сжала. — И они не стреляют в детей.
— В одном кино стреляли.
* * *
Второй этаж больницы Святого Петра построили задолго до девятого. Он был серый и грязный, коридоры забиты спешащими врачами, сестрами, техниками, санитарами с носилками, больными в инвалидных колясках и обалдевшими родственниками, не знающими, где встать, и старающимися не попасться никому под ноги. Коридоры разветвлялись во всех направлениях без всякой системы, образуя настоящий лабиринт. Реджи спросила трех медсестер, как ей найти комнату 28, и только третья смогла на ходу объяснить им, куда идти. Наконец они обнаружили полутемный коридор, застеленный потертым ковром. На простой деревянной двери шестой комнаты по правой стороне они увидели номер 28.
— Я боюсь, Реджи, — сказал Марк, глядя на дверь. Она крепко сжала его руку. Если она и нервничала, заметить это было невозможно. Лицо оставалось спокойным, голос тихим и успокаивающим.
