— Значит, меня бросят в тюрьму за неуважение к суду?
— Весьма вероятно.
— А мы можем подать в суд на самого судью или что-то еще сделать, чтобы меня оттуда вытащить?
— Нет. Подать в суд на судью нельзя. Кстати, судья Гарри Рузвельт очень хороший и справедливый человек.
— Жду не дождусь, когда с ним познакомлюсь.
— Уже недолго осталось.
Марк погрузился в размышления. Его стул равномерно ударялся спинкой о стену.
— Как долго я просижу в тюрьме?
— Ну, если предположить, что тебя туда отправят, то скорее всего до тех пор, пока ты не выполнишь указание судьи, то есть пока ты не заговоришь.
— Ладно. А если я решу не говорить? Как долго я просижу? Месяц? Год? Десять лет?
— Я не могу ответить на этот вопрос, Марк. Никто не знает.
— И судья не знает?
— Нет. Если он отправит тебя в тюрьму за неуважение к суду, я сомневаюсь, чтобы он представлял себе, как долго тебе придется там пробыть.
Они надолго замолчали. Он провел три часа в камере у Дорин, и не так уж там было плохо. Он видел фильмы про тюрьмы, где банды дрались друг с другом, устраивали в тюрьме погромы и убивали доносчиков заточками. Там охранники пытали заключенных. Заключенные нападали друг на друга. Голливуд не жалел красок. Но там, куда попал он, было не так уж плохо.
Итак, какие у него есть варианты? Дома нет, их домом теперь стала палата 943 в больнице Святого Петра. Но он не мог выносить мысли о матери, сидящей там рядом с Рикки.
— Вы с мамой моей говорили? — спросил он.
— Пока нет. Поговорю после слушания.
— Я беспокоюсь о Рикки.
— Ты хочешь, чтобы твоя мама присутствовала на слушании? Ей надо бы быть там.
— Нет. У нее хватит забот и без этого. Мы с этой путаницей сами разберемся.
Она дотронулась до его колена, ей хотелось плакать. Кто-то постучал в дверь, и она громко сказала:
— Одну минутку.
— Судья готов, — последовал ответ.
Марк глубоко вздохнул и посмотрел на ее ладонь у себя на коленке.
— А не могу я просто воспользоваться Пятой поправкой?
— Нет. Ничего не получится, Марк. Я уже об этом думала. Ведь вопросы будут задаваться не для того, чтобы обвинить тебя в чем-то. Их цель — получить информацию, которая, возможно, у тебя есть.
— Не понимаю.
— Ничего удивительного. Слушай меня внимательно, Марк. Я постараюсь все объяснить. Они хотят знать, что сказал тебе Джером Клиффорд перед смертью. Они будут задавать тебе конкретные вопросы, касающиеся событий непосредственно перед самоубийством. Они спросят тебя, говорил ли тебе Клиффорд что-нибудь о сенаторе Бойетте, и если да, то что. Ни один из твоих ответов никоим образом не свяжет тебя с убийством сенатора Бойетта. Понял? Ты к этому не имеешь никакого отношения. И ты не имеешь никакого отношения к самоубийству Джерома Клиффорда. Ты никаких законов не нарушал, понял? Тебя не подозревают ни в каком преступлении или плохом поступке. Тебя не могут ни в чем обвинить на основании твоих ответов. Поэтому ты не можешь спрятаться за Пятой поправкой. — Она помолчала, внимательно глядя на него. — Понял?
