— Ваша Честь, — наконец решился Орд, — позвольте мне сказать. Мы считаем, что надо взять его под стражу.
— Да что вы? Я слушаю.
Мактьюн подал судье Рузвельту глянцевую фотографию размером восемь на десять. Наконец-то очередь дошла и до Льюиса.
— Человека на фотографии зовут Пол Гронк, он бандит из Нового Орлеана, близкий помощник Барри Мальданно. Он в Мемфисе с вечера вторника. Сфотографировали его, когда он входил в аэропорт Нового Орлеана. Часом позже он был в Мемфисе, но, к сожалению, мы его упустили. — Мактьюн предъявил две фотографии поменьше. — Парень в темных очках — Мак Боно, осужденный убийца с большими связями в преступном мире Нового Орлеана. Человек в костюме — Гари Пирини, еще один мафиозо, работающий на «семью» Салари. Боно и Пирини вчера прибыли в Мемфис. И явно не на шашлыки. — Он выдержал драматическую паузу. — Ребенку грозит серьезная опасность, Ваша Честь. Семья жила в трейлере в северном Мемфисе, местечко принадлежит некоему Такеру.
— Я об этом местечке все знаю, — заметил Гарри и потер глаза.
— Несколько часов назад трейлер сгорел дотла. Весьма подозрительный пожар. Думаю, его хотели напугать. Мальчишка бродит, где хочет, с понедельника. Отца нет, мать не может оставить младшего сынишку. Все очень печально, но и очень опасно.
— Значит, вы за ним следите.
— Да, сэр. Его адвокат попросила установить охрану у дверей палаты брата.
— И она звонила мне, — добавил Орд. — Она очень беспокоится за безопасность ребенка и попросила об охране со стороны ФБР в больнице.
— Мы согласились, — внес свою лепту Мактьюн. — По меньшей мере два агента постоянно находятся около палаты последние двое суток. Эти парни — убийцы, Ваша Честь, а приказы они получают от Мальданно. А мальчишка бродит везде, не подозревая об опасности.
Гарри внимательно слушал. На него оказывалось тщательно подготовленное давление. По своей природе он относился к полиции и иже с ними с подозрением, но это дело было необычным.
— По нашим законам, разумеется, можно взять ребенка под стражу после подачи заявления, — сказал он, ни к кому не обращаясь. — А что будет с ребенком, если слушание не даст результатов и если ребенок на самом деле никакому правосудию не препятствует?
— Мы об этом думали, Ваша Честь, — ответил Льюис, — и мы никогда не позволим себе разгласить тайну слушания. Но у нас есть способы довести до сведения этих бандитов, что ребенок ничего не знает. Честно говоря, если он расколется и выяснится, что он ничего не слышал, парни Мальданно потеряют к нему всякий интерес. Зачем им угрожать, если он ничего не сможет сказать?
