— Когда у нас встреча с ФБР? — спросил Марк.
— Через час. А что?
Он отпил какао, и оно обожгло ему язык.
— Я не уверен, что мне стоит с ними разговаривать.
— Ладно. Не хочешь — не надо. Я же уже объясняла.
— Я знаю. Могу я вас спросить?
— Конечно. Марк, ты выглядишь испуганным.
— У меня было тяжелое утро. — Он еще отпил маленький глоток, потом еще. — Что будет, если я никогда никому ничего не скажу из того, что знаю?
— Ты же поделился со мной.
— Да, но вы не можете это разглашать. Да я и не все сказал, правильно?
— Правильно.
— Я заявил, что знаю, где труп, но я не сказал…
— Знаю, Марк. Я не имею понятия, где труп. Это большая разница, я понимаю.
— Вы хотите знать?
— А ты хочешь мне сказать?
— Не очень. И не сейчас.
Она вздохнула с облегчением, но постаралась сделать это не слишком явно.
— Ладно, тогда я ничего не хочу знать.
— Так что случится, если я никогда никому не скажу?
Она думала над этим долгие часы и так и не пришла ни к какому выводу. Но она встречалась с Фолтриггом, видела, в каком он напряжении, и понимала, что он использует все законные способы, чтобы вытащить из ее клиента эту информацию. И как ей того ни хотелось, она не могла посоветовать своему клиенту соврать.
Ложь была бы самым лучшим выходом. Соврать один раз, и потом Марк Свей сможет спокойно жить, не вспоминая о том, что произошло в Новом Орлеане. И почему она должна беспокоиться о Мальданно, Фолтригге и покойном Бойде Бойетте? Марк же был просто ребенком, не совершившим никакого преступления и не виновным ни в каком большом грехе.
— Думаю, будет сделана попытка заставить тебя говорить.
— А как это можно сделать?
— Я не уверена. Такое случается редко, но я полагаю, что они могут затащить тебя в суд и заставить как свидетеля рассказать, что ты знаешь. Мы сейчас с Клинтом изучаем этот вопрос.
— Я знаю, что мне сказал Клиффорд, но я не знаю, правда ли это.
— Но ты думаешь, что это правда, ведь так, Марк?
— Наверное, так. Я не знаю, что делать. — Он говорил тихо, еле слышно, и старался не смотреть на нее. — Они могут заставить меня говорить?
— Такое может случиться, — ответила она осторожно. — Я хочу сказать, многое может случиться. Да, судья в суде имеет право приказать тебе говорить.
— А если я откажусь?
— Хороший вопрос, Марк. Тут многое неясно. Если взрослый человек отказывается выполнить судебное указание, то он рискует быть привлеченным за пренебрежение к суду. Его могут посадить в тюрьму. Не знаю, что они в таком случае делают с ребенком. Никогда раньше о таком не слышала.
