— Я понимаю вас, сэр! — от всей души пробормотал Апопокас.
— И вот, милейший мой, вы подготовите симпатичных девиц к политическому восприятию. Вы дадите им ориентацию. Вы научите и разбирать что Такое русский большевик, английский Империалист, — немецкий филистер, австрийский болтун и американский гуманист. Вы научите их стенографии. Они должны уметь. разговаривать, выслушивать и записывать.
— Но я сам этого не умею, — мрачно ответил Апопокас.
— Поищите им учителя! Что-нибудь. из духовного звания или русской эмиграции. Итак, князь…
Два три кивка благородной улыбающейся американской головы — и князь Гонореску остался наедине со своим слугой.
— Иди-ка сюда, собачий сын, моисеева заповедь! — произнес румынский вельможа многозначительным тоном. — Иди, иди! Да не задом, а передом. Ага! Так я и знал. Ваниль, рахат-лукум, свинина! Ну, если ты мне еще раз пропитаешь девушек одними сухими желтками и простоквашей, я понаделаю да тебя таких бифштексов, что даже caм Врибезриску не отличит твоего мяса от…
Князь хотел добавить «от бычачьего», но, вспомнив, что ни один отелы в Вене, в том числе и их собственный, уже не знает, чем пахнет и где возрастает бычачье мясо, добавил угрюмым голосом:
— От кошачьего.
Апопокас мрачно переступил с ноги на ногу.
— А теперь, — пробормотал князь, Меняя… дворянскую интонацию на чисто деловую, — собери весь девичник и готовься к дороге.
Мы завтра же едем в порт Ковейт через Джерубулу и Багдад. Величественное путешествие! Достопримечательные остановки! Ты слышал, гм, что было сказано о городах Kepманшахе, Багдаде и Ковейте? Для дворянина, Апопокас, нет более достойного города, чём тот, где он аккредитован!
________________________________
*Опиумом
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Почему Миннины сапожки не довели Сорроу до ее ножек
Не прошло и часа с той минуты, как Миннина туфля очутилась в руках у Сорроу, а дворникова метла в его тылу, как по той же грязной, кривой, подозрительной Штумгассе проехал мороженщик, на собаке. По видимому, профессия мороженщика была выбрана им исключительно для отвода глаз, а может быть, я для отвода носа, усиленная длина и краснота которого говорили скорей о растапливающих, нежели о замораживающих предметах торговли. Но зато собака мороженщика во всех отношениях была на высоте собственной поклажи.
Представьте себе дюжего бурого пса, худого, как жердь, с мордой хронического меланхолика. Шершавый язык висит у него сбоку, подобно еретическому красному флагу, над обидчивыми круглыми глазами торчат клочья волос, уши двигаются, свидетельствуя о мозговой работе, а вообще говоря, у пca такое выражение туловища, точно он давно и основательно разочаровался в школьной системе мирозданья.
