— Однако порой мы получаем больше, чем ожидаем. Молятся-то многие. Но многие ли задумывались, что будет, если наши молитвы исполнятся?
— Чем бы все ни обернулось, сайет, я нисколько не жалею, что он вернулся. Несмотря на весь свой страх, я не хотел бы прожить жизнь, так и не увидев пришествия божественного медведя.
— И я тоже — несмотря на весь свой страх. Да, я тоже боюсь, но я, по крайней мере, благодарю бога за то, что никогда не забывала о наипервейшем долге тугинды: в суровой обыденности будней денно и нощно быть готовой к возвращению Шардика. Часто выходила я ночью одна на Ступени и думала: «Будь сегодня та самая ночь — ночь возвращения Шардика, — что я стала бы делать?» Я точно знала, что мне будет страшно, но сейчас я боюсь… — она улыбнулась, — меньше, чем ожидала. Теперь тебе надобно знать о Шардике больше, потому что мы с тобой избранные сосуды, ты и я. — Тугинда медленно покивала, не сводя с Кельдерека пристального взгляда. — А что это означает, мы узнаем с божьей помощью в определенный богом срок.
Кельдерек хранил молчание. Тугинда скрестила руки на груди, снова прислонилась к дереву и продолжила:
— Речь ведь идет не просто о людях, падающих ниц, а о вещах гораздо, гораздо более важных.
Охотник по-прежнему молчал.
— Ты слышал про Беклу, великий город?
— Конечно, сайет.
— А бывал там?
— Я? Нет, что вы, сайет! Кто ж позволит человеку вроде меня отправиться в Беклу? Но торговцы часто покупали у меня шкуры и перья для продажи на тамошнем рынке. До Беклы три или четыре дня пути, насколько мне известно.
— А ты знаешь, что в давние времена — в незапамятном прошлом — в Бекле правили ортельгийцы?
— Мы были правителями Беклы?
— Да, правителями Бекланской империи, что простиралась на север до берегов Тельтеарны, на запад — до Палтеша и на юг — до Саркида и Икет-Йельдашея. Мы были великим народом — воины, купцы, но прежде всего строители и мастера. Мы, ныне ютящиеся в тростниковых хижинах на речном острове и добывающие скудное пропитание плугом и мотыгой на жалком клочке каменистой земли… Именно мы построили Беклу — и она по сей день подобна танцующему каменному саду. Дворец Баронов красотой превосходит озеро лилий, над которым кружат стрекозы. В те далекие времена на улицу Строителей со всех уголков империи стекались толпы посыльных от знатных господ, предлагавших целые состояния мастерам, согласным работать у них в поместьях. И мастера, соизволявшие принять приглашение, любой путь преодолевали быстро, поскольку из Беклы во все концы страны пролегали широкие безопасные дороги… Тогда Шардик пребывал с нами, как сейчас пребывает тугинда. Он не умер — просто переселился из одной телесной оболочки в другую.
