— Да. Я должен самолично рассказать тугинде чрезвычайно важную новость. — Потом, во избежание дальнейших расспросов, Кельдерек полюбопытствовал: — Что за камень такой?
— Он очень древний — упал с неба. Хочешь поесть? И я позабочусь о твоем плече.
— Благодарю, вы очень добры. Но тугинда… мое сообщение…
— Все успеется. Пойдем со мной.
Она взяла Кельдерека за руку, а в следующий миг на мосту показались жрица и Бель-ка-Тразет. При виде немолодой женщины верховный барон остановился, почтительно наклонил голову и приложил ладонь ко лбу.
Охотник молча проследовал за женщиной через круглую площадку и мимо железной жаровни, где уже угасало пламя. Поддерживать костер явно никто не собирался, и Кельдерек заключил, что он тоже служил путеводным огнем и теперь выполнил свое назначение. Нагнавший их барон не промолвил ни слова, но снова поднес ладонь ко лбу. Рука у него слегка дрожала, и дышал он часто и неровно, хотя и старался сдерживать дыхание, — видимо, спуск по крутым скользким ступеням утомил Бель-ка-Тразета сильнее, чем ему хотелось показать.
Миновав жаровню, они поднялись по ступенькам и остановились перед дверью каменного дома, снабженной не обычной ручкой, а висячим железным кольцом в виде двух борющихся медведей. Кельдерек, никогда прежде не видевший подобного устройства, с изумлением наблюдал, как диковинное кольцо поворачивается и тяжелая дверь плавно отворяется внутрь, не задевая пола.
Навстречу им вышла служанка, одетая так же, как молодые женщины, что подпитывали огонь в треножниках на вершине горы. Она несла на деревянном подносе четыре зажженные лампы, которые раздала вошедшим. Кельдерек, хоть и взял лампу, все равно почти ничего вокруг не видел, поскольку боялся замедлить шаг или покрутить головой по сторонам. В воздухе потянуло запахом стряпни, и он снова осознал, что страшно голоден.
Минуту спустя они вошли в освещенное очажным огнем помещение с каменным полом, обставленное как кухня: грубо сколоченный длинный стол и лавки. В стенном очаге, оснащенном зольником и дымовой трубой с колпаком, пыхтели три или четыре котелка — за ними присматривала вторая служанка. Тихо перекинувшись несколькими словами, девушки принялись хлопотать у стола и очага, искоса поглядывая на барона со своего рода зачарованным отвращением.
Охотник холодел от ужаса при мысли о своем святотатстве. Камень, на котором он недавно сидел, вне сомнения, священный. А как иначе? Ведь он упал с неба! Ну а женщина — эта простая, невзрачная женщина с половником — явно не кто иная, как…
