— Ганс?
— Да тут папа пришел, — почему-то шепотом отозвался друг. — Быстро говори: ты что, знал?
— Да нет, я угадал, — тоже понизил голос Курт. — Что стряслось? И с кем ты теперь пойдешь?
— С Гердой!
— Кто это?
— Что, ты не помнишь? Годом младше учится. Ладно, сам все увидишь!
— Ганс засобирался, что-то суетливо сказал в сторону и быстро бросил трубку. Курт остался стоять, удивленно глядя на телефон в своей руке.
Отложив его в сторону, начал собираться на выпускной: еще раз примерил пиджак, трижды перевязал узел на галстуке и все-таки сменил его на бабочку, как настаивал отец. На выпускной они пошли втроем: он, мам и Грег, одетый в клетчатую теплую рубашку и джинсы. Ганс пришел один — Герда, симпатичная серая мышка классом младше, отказала ему, рассмеявшись в лицо, и тут же стала самой популярной девочкой в школе. Отказать Гансу — это нужно было уметь. Наверное, она поступила так именно для того, чтобы прославиться, а не для того, чтобы досадить Гансу. Впрочем, у нее это получилось. А Ганс — тот возомнил себя страшно влюбленным. История с Хельги так и осталась мутной: сама она рассказывала, что это именно она бросила Ганса, который совершенно не был ей интересен, Ганс же говорил, что это все он. Кто кого бросил — Курт не интересовался, тем более, что у него было, чем заняться. Отец на торжественную церемонию не пришел. Не пришел домой и после. Но раньше, чем мама успела забить тревогу, в дверях появились полицейские. Все было предельно — ну очень — обыденно и скучно. Отец не справился с управлением и с размаху впечатал свой навороченный джип в поворот. К счастью, никто не пострадал. То есть, больше никто.
Кроме отца. Никого даже не пригласили на опознание — во-первых, нечего было опознавать, а во-вторых, зачем опознавать куски тела, сложенные в один костюм, помещенный, в свою очередь, в джип — один такой на весь город. А ректором Университета после этого стал профессор Вейгер — отец Ганса. И Курт, честно признаться, был даже за них немного рад. Ровно настолько, насколько можно радоваться за кого-то, когда у тебя погиб отец. Мама это переживала трудно: много пила. В остальном же была все такой же: задумчивой, худой и будто бы непропорционально вытянутой в рост. Грега часто дразнили в школе — ну а тот, наученный опытом жизни со старшим братом, не стеснялся пускать в ход кулаки. Совсем скоро от него отстали. Да и не бог весь что такое было: семья без отца. Таких в городе было много. Разговор не перерос в драку только чудом. Все уже к тому шло, выведенный из себя Курт вскочил с места, сжимая руки в кулаки, но несостоявшийся конфликт был оборван скрипом за спиной. Дверь раскрылась чуть более уверенно, чем мог бы себе позволить обычный студент. А уж этот голос Курт узнал бы даже с закрытыми глазами.
