В дверь постучали, и Винсент едва не подпрыгнул от неожиданности.
– Винс? – раздался голос Кристины. – Можно?
– Конечно.
Она открыла дверь и нерешительно помялась на пороге.
– Тебе не понравилась комната? – спросил Винсент.
– Что? А, нет, она чудесна. Я хотела узнать, как ты.
С раздражением он снова отвернулся к зеркалу.
– О, только ты еще не начинай!
– Беспокоиться стоит о каждом из нас, иначе мы бы не приехали сюда.
– Обо мне точно не стоит.
– Разве?
– У тебя ведь тоже есть вопросы. И ответы на них ты хочешь получить именно здесь. Что тебя волнует, Кристина?
– Я хочу понять вас, особенно тебя и Фредерика. Хочу понять, зачем Лукас интересовался мной. Ты знаешь, он прислал мне письмо.
– Что еще за письмо?
– Затерявшееся на почте на год. С единственной фразой «Твоя Башня рухнет, когда тебя будет соблазнять Дьявол».
Винсент и не пытался сдержать улыбку:
– Вполне в духе Лукаса.
– Винс, ты уверен, что он мертв?
– Не задавай мне больше таких вопросов.
Винсент отвернулся, а у него перед глазами снова встали давно, казалось бы, забытые картины. Это теперь осталось лишь бурое пятно перед лестницей, но он отлично помнил, как все выглядело в тот вечер. Вероятно, он никогда не сможет забыть.
– Лукас мертв, – сказал Винсент. – Так, как только может быть мертв человек. Он живет в нашей голове, только потому, что живы мы сами. Но его физическое тело давно мертво и хранится в музее смерти Анабель.
Он повернулся, чтобы посмотреть на Кристину, увидеть реакцию на его последние слова. Но она даже не была удивлена, как будто Винсент всего лишь подтвердил то, что она знала давно. Она смотрела на Уэйнфилда, а потом подняла руку и легонько прикоснулась к ссадине у него на лбу. Винсент вздрогнул и поморщился.
– Эй, лучше не трогай.
– Может, промоешь хотя бы?
– Обязательно. Когда найду здесь что-нибудь чистое.
Кристина вздохнула, но возражать не стала, так что Винсент даже почувствовал себя виноватым. В конце концов, она всего лишь заботилась о нем.
– Однажды, – сказал он, – я исполосовал себе руки лезвием. Как думаешь, меня пугает царапина?
Кристина посмотрела на него с удивлением:
– Лезвием? Зачем?
– У меня было множество причин. Может быть, я даже расскажу тебе о них. Но не сейчас.
Напевая вполголоса, Анна развешивала фонарики по всей гостиной. Анабель этого определенно не одобряла: обычно украшение дома было ее обязанностью, а фонарики они всегда готовили вместе с Лукасом, они же ими занимались. Это была своеобразная драгоценность Анабель, поэтому она не оставила сумку с ними в машине, а взяла с собой. Но Анна опередила ее, едва Винсент с Кристиной ушли.
