Бретёр закрыл глаза и в струящемся тумане воображения разглядел разгоряченные толпы людей. Он что-то кричал им с трибуны, а они слушали его…
Мерлин щелкнул пальцами звонко, как кастаньеты в кабинете испанского языка в школе, где учился Бретёр.
– Важно понимать: кто всегда становится во главе? Самый умный? Нет. Тот обычно исполняет роль советника. Самый сильный? Нет. Тот обычно возглавляет охрану.
– А кто же?
– Во главе стоит тот, кто больше всех хочет быть во главе!
19
Бретёр вдруг очутился посреди бескрайней, как море, великой степи, сплошь покрытой шумящими высокими травами. Перед собой он увидел чашу, она таинственным образом материализовалась и висела прямо перед ним на невидимых струнах воздушного потока. Черный металлический тяжелый сосуд, а в нем сверкающая и бурлящая темно-красная жидкость, напоминающая кровь. Но больше она походила на некую неземную субстанцию, на чудодейственную протоплазму. В этот момент Бретёр понял, что это сосуд, наполненный кровью Христа, святая чаша Грааля.
Он взял его в руки и начал пить, и тело стало наполняться огненным жаром и тяжестью. Стопы, колени, бедра, живот, спина, руки… Все стало тяжелым, вязким и горячим, как раскаленное железо, словно он запускал к себе внутрь новое живое существо, подселял кого-то другого.
Вдруг подул ветер, дикий, клокочущий и несказанно сильный. Стал больно хлестать по спине и по лицу, произвольно меняя направление. Ветер исполнял свой понятный лишь ему шаманский танец. Хоровод незримых духов хотел вовлечь его в свою страшную пляску, в свой адский круговорот.
Понемногу ветер стал заглушаться топотом. Земля вся задрожала, затрепетала, как младенец, и разразилась ужасным трубным ревом. Он становился все громче и громче. Бретёр огляделся вокруг и увидел, что с обеих сторон на него несутся люди, тысячи, тьмы людей. Теперь в ушах стоял шум ветра, грохот земли под ногами и приближающийся крик. Некуда было деваться, он не мог сбежать. Бретёр оказался в самом центре сражения двух армий, которые неслись друг на друга. Армии прошлого, готовые смести и уничтожить все на своем пути.
Когда они приблизились почти вплотную, он закрыл глаза, и в это время злость, страх и отчаяние – все, что бушевало у него внутри, излилось в нечто неописуемое и жуткое. Теперь они не могли растоптать его…
Вокруг себя он увидел нечто светящееся. Это был некий огромный плотный энергетический кокон. Он рос, распространялся все дальше и дальше, вширь и вверх. Бретёр видел, как набегающие на него с разных сторон солдаты отлетали прочь на десятки метров, поджаренные, как приговоренные смертники на электрическом стуле. Бретёр оказался в центре гигантской шаровой молнии, которую генерировал сам и в совершенстве управлял ею. Он источал сокрушительные волны электричества, которым не было предела.
