Савва Игнатьев на мгновение ошалел от такого напора, но потом пришёл в себя.
— Где обобрали?
— Рядом совсем — квартал отсюда! На Екатерининском канале, у немца, что трактир там держит.
— Как фамилия?
— Они мне что? Назвались?
— Да твоя фамилия!
— Рыбнев. Нифонт Рыбнев.
— Описать их сможешь?
— Это как?
— Ну выглядели разбойники как?
— Один — во! — Купец развёл руки. — Амбал настоящий. А второй — шкет.
Савва обвёл глазами комнату. Как назло — никого из розыскной экспедиции. Только Андрей в углу, за своим столом скрипит гусиным пером — не очень-то, впрочем, и активно, больше прислушивается к разговору. Да тут и глухой услышит — купец кричал в полную силу лёгких.
— Угомонись, купец, э-э-э… Как там тебя?
— Нифонт.
Савва нашёл выход из затруднительной ситуации.
— Вот, с тобой пойдёт наш служитель, Андрей Путилов.
— Благодарствую, ваше благородие!
Для «благородия» Игнатьев чином не вышел, но обращение ему явно польстило, он самодовольно улыбнулся.
Купец размашисто шагал, рядом, едва поспевая, почти бежал Андрей.
— Брат с Урала надысь вернулся, говорит — казаки на Яике бунтуют. Не слыхать ли чего?
— Не слыхать, — коротко ответил Андрей.
Его больше занимал вопрос «Что делать?». Вот приводит его купец на место, где его ограбили, — а дальше? Теоретически он имел понятие, читал в указах, слышал разговоры. Но сам никогда на месте происшествия не был.
Купец остановился недалеко от моста, называемого ещё Полицейским, — через Мойку.
— Вот туточки они и напали на меня. Сначала шкет пристал, а потом, когда я его послал по матушке, уж амбал вмешался. Двинул в ухо да в глаз. Кулачищи пудовые, свет в глазах померк. Тут они пояс вместе с кошелём и срезали.
— Денег сколько было?
— В самую точку вопрос! Двести рублей ассигнациями по двадцать рублей. Я как раз из Купеческого банка на Петербургскую сторону шёл, на Сытный рынок. Лавка у меня там, в ряду.
К Андрею приближалась наёмная пролётка с седоками. Копыта лошади звонко цокали о булыжную мостовую, из экипажа неслась пьяная песня.
Андрей посторонился, а купец вдруг застыл на месте.
— Они это, ей-богу они едут и песни горланят!
Купец занервничал, шагнул с мостовой на тротуар, потом назад.
— Господин Путилов, да сделайте же что-нибудь! Ведь уедут же!
Андрей бы и рад был остановить пролётку, да как? Сюртук форменный на нём — такой же, как и на многих других служащих, оружия нет при себе никакого — даже ножа завалящего.
— Стой! — закричал он кучеру.
А купец неожиданно шагнул прямо к лошади и схватил её под уздцы.
