— Что вы, это нам в удовольствие, — улыбнулась женщина. — Это просто волшебно, что вы смогли выбраться к нам! Я очень радостна за это. Андре показал мне ваших картин. Замечательная игра! Мы почитаем искусства.
— Ах, конечно. Искусство, искусство! — мама неопределенно махнула рукой и закатила глаза. — Куда мы без него? У вас, однако, чудесный дом! Волшебные цветы.
— А это ваша дочь, Даша́, верно? — Габриэль сделала ударение на последний слог.
— Даша́! — тихонько усмехнулся Сережа, и Габриэль посмотрела на него с некоторым удивлением. Мама прожгла меня взглядом в тысячу вольт, словно я была лично, персонально ответственна за все, что сделает или скажет Сережа. Хотя, если мне не изменяет память, именно я возражала против того, чтобы он шел с нами на обед. Я и сама не горела таким желанием.
— Мы произносим ее имя Да́ша, — пропела мама. — Или Дарья, так оно звучит правильно.
— О, это уж чересчур сложно, — улыбнулась Габриэль. — Русские имена порой очень сложные для нашего французского произношения.
— Что вы! Ваш русский безупречен, — и мама покачала головой, как бы не соглашаясь с Габриэль. — В самом деле, вне всяких похвал. Это просто восхитительно! Скажи, Даша, это же удивительно, правда?
— Да, конечно, — ответила я, не имея возможности промолчать. Мама держалась так естественно, а для меня сложным было лишний раз даже кивнуть. Кроме того, эта дорожка из мелкой гальки — она вовсе не предполагала хождения на каблуках. На ногах самой Габриэль были мягкие удобные босоножки. — Идеальный русский, — добавила я.
— Подарок от отца Андре, — скромно улыбнулась она, разворачиваясь к дому. Small talk[2] был окончен. Я мучилась от желания спросить, где носит самого Андре, но это было бы совершенно неприлично. — Коктейль? Скажите Жаку, что именно вы предпочитаете в такую жару?
— Просто воду со льдом, пожалуйста, — сказала мама, и я присоединилась к ее заказу, не зная, что можно, а что нельзя себе позволить на обеде в доме с такими фонтанами. Габриэль вела себя подчеркнуто просто, но это совершенно не значит, что можно разваливаться на диване, скинув туфли и забросив ноги на журнальный столик.
Мы прошли в дом, где уже потихоньку собирались гости. Габриэль извинилась и ушла встречать вновь прибывших, а мы остались в гостиной, окруженные тихим гулом французской речи, встречаемые взглядами, заинтересованными или равнодушными, и легкими приветственными кивками, на которые отвечали такими же. Все вели себя расслабленно и даже сонно, потягивая вино из бокалов. Около окна я заметила стол с закусками, но никто почему-то к нему не подходил.
