— Не я составлял правила, — сухо сказал Тамлин.
— Моя семья голодает, — сказала я. Я не стеснялась умолять — не сейчас. Я дала слово и держала его так долго, что без него я никто и ничто. — Пожалуйста, позволь мне уйти. В правилах Договора обязаны быть какие-то другие лазейки, чтобы искупить вину.
— Искупить? — сказал Люсьен. — Ты хоть извинилась?
По-видимому, все попытки польстить мне исчезли. Я посмотрела прямо в оставшийся красноватый глаз Люсьена и сказала:
— Я сожалею.
Люсьен откинулся на спинку стула.
— Как ты убила его? Это был кровавый бой или просто хладнокровное убийство?
У меня позвоночник застыл.
— Я пустила в него ясеневую стрелу. Затем обычную — в глаз. Он не сопротивлялся. После первого выстрела он просто смотрел на меня.
— Хотя он и не собирался тебя атаковать — ты всё равно убила его. И освежевала его, — прошипел Люсьен.
— Хватит, Люсьен, — сказал Тамлин своему придворному с рычанием. — Я не хочу слушать подробности.
Он повернулся ко мне, древний, жестокий и неуступчивый.
Я заговорила прежде, чем он успел что-либо сказать.
— Моя семья не протянет и месяца без меня.
Люсьен усмехнулся, я стиснула зубы.
— Вы знаете, что такое быть голодными? — спросила я, гнев разрастался и сметал любой здравый смысл. — Вы знаете, как это — не знать, когда сможешь поесть в следующий раз?
Тамлин стиснул челюсти.
— Твоя семья жива и обеспечена. Ты такого низкого мнения о фэйри, что веришь, будто я могу забрать их единственный источник дохода и питания и не заменить его?
Я выпрямилась.
— Ты клянёшься?
Даже если фэйри не могут лгать, мне нужно это услышать.
Низкий, скептический смех.
— Клянусь всем, что у меня есть.
— Почему ты не сказал мне, когда мы уходили из дома?
— Ты бы мне поверила? Ты хотя бы сейчас веришь мне? — когти Тамлина впились в подлокотники стула.
— С чего мне верить твоим словам? Все вы мастера выворачивать правду в вашу пользу.
— Некоторые скажут, что оскорблять Фэ в его доме неразумно, — отчеканил Тамлин. — Некоторые скажут, ты должна быть благодарна мне за то, что я нашёл тебя прежде, чем кто-то другой из моего рода пришёл требовать долг, не щадя твоей жизни и не предлагая тебе возможности жить в комфорте.
Я вскочила на ноги. Будь проклято благоразумие. Я собиралась ответить ударом на удар, когда невидимые руки сомкнулись на моих руках и усадили обратно на стул.
— О чём бы ты ни думала, лучше не делай этого, — сказал Тамлин.
Запах магии ударил в нос и я сидела смирно. Я пыталась покрутиться на стуле, проверяя невидимые узы. Но мои руки были надёжно зафиксированы, а спина до боли вдавлена в деревянную спинку стула. Я взглянула на нож рядом с тарелкой. Бесполезно или нет — я должна была ударить первой.
