— Еда не отравлена, человек. Можешь поесть.
Странные зелёные глаза пригвоздили меня к месту, как будто он мог заметить каждый мускул в моём теле, готовый к бегству.
— Уходи, если хочешь, — добавил он, сверкнув зубами. — Я не твой тюремщик. Ворота открыты — ты можешь жить где угодно в Прифиане.
И, конечно, быть съеденной или замученной проклятыми фэйри. Несмотря на цивилизованность, чистоту и красоту этого места, я должна выбраться, должна вернуться. Обещание матери, какой бы холодной и самолюбивой она не была, всё, что у меня есть. Я не приблизилась к еде.
— Хорошо, — сказал он с рычанием, и принялся за еду.
Кто-то прошёл мимо меня, направляясь во главу стола, и мне не пришлось столкнуться с последствиями отказа.
— Ну? — сказал незнакомец — ещё один Высший Фэ: рыжеволосый и одетый в тонкую приглушённо-серебристую тунику.
Он тоже был в маске. Изобразив поклон сидящему мужчине, он скрестил руки. Я всё ещё жалась к стене и, каким-то образом, он меня не заметил.
— Что «ну»? — мой похититель склонил голову, движение животного, а не человека.
— Значит, Андрэс мёртв?
Мой похититель или спаситель, кем бы он ни был, кивнул.
— Мне жаль, — сказал он тихо.
— Как? — потребовал незнакомец. Костяшки его пальцев побелели, когда он сжал мускулистые руки.
— Стрела из ясеня, — ответил другой.
Его рыжеволосый собеседник зашипел.
— Зов Договора привёл меня к смертным. Я дал ей убежище. Девчонка — Андрэса убила смертная девчонка, — слова были пропитаны ядом. Он посмотрел в конец стола, где находился мой пустующий стул. — И зов признал её виновной.
Фэ в золотой маске негромко, горько рассмеялся и указал на меня.
— Магия Договора привела меня прямо к её порогу.
Незнакомец обернулся с плавной грацией. Его маска была бронзовой и стилизованной под лисьи черты, она скрывала всё, кроме нижней части лица — и неприятного рубленого шрама, спускающегося от брови к челюсти. Маска не прятала резное золотое глазное яблоко, заменяющее глаз, и двигающееся так, словно он мог использовать его. Оно зафиксировалось на мне.
Даже через всю комнату, я могла видеть, как другой его красно-коричневый глаз расширяется. Он шумно вдохнул, его губы дёрнулись и обнажили ровные белые зубы, и он обернулся ко второму фэйри.
— Ты шутишь, — сказал он тихо. — Это костлявое нечто убило Андрэса одной ясеневой стрелой?
Ублюдок. Полный ублюдок. Жаль, у меня сейчас нет стрелы — иначе я бы выстрелила в него.
— Она призналась, — с нажимом сказал золотоволосый, обводя край кубка пальцем. Появившийся длинный, смертоносный коготь оцарапал металл.
