— И кто же твои друзья? — он по-прежнему улыбался мне — хищник, оценивающий добычу.
— Две леди, — снова солгала я.
— А их имена? — он приблизился, сунув руки в карманы.
Я отступила чуть дальше, храня молчание. Неужели я только что променяла трёх монстров на кого-то гораздо хуже?
Когда стало ясно, что я не отвечу, он усмехнулся.
— Не стоит благодарности, — сказал он. — За твоё спасение.
Меня разозлила его надменность, но я отступила на ещё один шаг. Я была довольно близко к костру, к той небольшой долине, где собрались все фэйри, я могу выбраться, если побегу. Может быть, кто-то из них сжалится надо мной — может быть, где-то там Люсьен или Элис.
— Дружить с двумя фэйри — странно для смертного, — размышлял он, приближаясь ко мне по дуге. Я могла бы поклясться — за ним оставался след из витков поцелованной звёздами ночи. — Разве, как правило, люди не в полном ужасе от нас? И разве ты, если уж на то пошло, не должна быть по другую сторону стены?
Я была в ужасе от него, но я не собиралась позволить ему это увидеть.
— Я знаю их всю свою жизнь. Они никогда не давали повода опасаться их.
Он остановился. Теперь он стоял между мной и костром — на пути моего бегства.
— И всё же они привели тебя на Великий Обряд и бросили.
— Они ушли за напитками, — сказала я, и его улыбка стала шире. Что бы я только что ни сказала, это меня выдало. Я заметила прислугу, нагруженную пищей, но, возможно, это было не здесь.
Он улыбнулся и у меня сердце замерло. Я никогда не встречала кого-либо столь красивого — и никогда прежде у меня в голове не звенело столько предупреждающих колокольчиков из-за этого.
— Боюсь, напитки далеко, — сказал он, приблизившись. — Их возвращение займёт некоторое время. А пока, могу ли я проводить тебя куда-нибудь? — он вытянул руку из кармана, приглашая меня.
Он отпугнул тех фэйри и пальцем не шевельнув.
— Нет, — сказала я, едва ворочая языком.
Он махнул рукой в сторону долины, в сторону барабанов.
— Тогда наслаждайся Обрядом. И попробуй держаться подальше от неприятностей.
Его глаза мерцали так, что совет держаться подальше от неприятностей означал держаться как можно дальше от него.
Возможно, это было самое рискованное, что я когда-либо делала, но я выпалила:
— Значит, ты не принадлежишь к Весеннему Двору?
Он вернулся ко мне, каждое движение изысканно и пронизано убийственной силой, но я сохранила самообладание, когда он лениво улыбнулся мне.
— Неужели я похож на обитателей Весеннего Двора? — слова были сказаны с тем оттенком высокомерия, которого могут достичь лишь бессмертные. Он негромко рассмеялся. — Нет, я не из знати Весеннего Двора. И я рад этому, — он указал на своё лицо, где могла бы быть маска.
