(можно подумать, что раньше Котин этого не знал — Е. Т.). Словом нужен новый танк с улучшенной трансмиссией и коробкой передач, с иной конструкцией бортовых фрикционов» [7].
В 1942 г. часть недостатков трансмиссии была устранена на модификации КВ‑1С.
«Облегчение танка КВ‑1 до 42,5 т в варианте КВ‑1С достигалось уменьшением высоты корпуса и снижением массы агрегатов силовой передачи, ходовой части (суженая гусеница), уменьшением литой башни…
Существенные изменения внесли конструкторы и в силовую передачу танка КВ‑1С, установив новый главный фрикцион, новую коробку передач конструкции Н. Ф. Шашмурина с демультипликатором, обеспечивавшую восемь передач вперед и две назад. В ходовой части применялись облегченные ходовые катки и литые траки уменьшенной до 608 мм ширины» [7].
Н. Ф. Шашмурину за достижения в области технологии и создание скоростной коробки передач для танка КВ‑1 была присуждена Сталинская премия, а спустя несколько месяцев за создание ИС‑2, он удостаивается еще одной Сталинской премии. Вот выдержка из интервью Шашмурина журналу «Советский воин», она многое проясняет.
— Николай Федорович, прежде чем спросить вас о злоключениях КВ, прошу пояснять само название танка. Почему, например, в Харькове выпускали прекрасные машины со скромной индексацией Т-34, а ленинградцы имели привилегию на обозначение своей продукции инициалами вождей? За что такая честь?
— Как это ни странно, но злоключения КВ напрямую связаны с его наименованием. Должен только вас поправить: не все ленинградцы имели привилегию на создание именных машин. Так, в конце 30‑х годов в Ленинграде проектировались и строились две однотипные многобашенные машины: одна на Ленинградском заводе опытного машиностроения имени С. М. Кирова под маркой Т-100. другая — на Кировском заводе (бывшем Путиловском) под именем СМК — Сергей Миронович Киров. Дело в том, что Специальное конструкторское бюро (СКВ‑2) Кировского завода, где разрабатывались образцы новых танков, возглавлял с 1937 года Жозеф Яковлевич Котин, женатый на воспитаннице Ворошилова. «Котин очень хорошо ориентировался в быстро меняющихся вкусах высших политических сфер, он прекрасно угадывал, что, когда и кому было нужно. Живя в полном соответствии с духом культового времени, для наглядной демонстрации «любви и преданности» вождям стал присваивать машинам еще на стадии проектирования имена «борцов за правое дело». И кто бы мог перечить родственнику Климента Ефремовича? Между прочим, в КБ сразу же расшифровали новое название не как Клим Ворошилов, а как «Котин — Ворошилову». К сожалению, надо признать, что КВ изначально делался не столько «для войны», сколько «для показа»…
