Галерея Академии. Флоренция | страница 30

Флорентийский художник эпохи позднего барокко, Габбиани много занимался декоративной и портретной живописью. Его искусство особенно ценили Медичи, для которых он работал.

На данной картине мастер изобразил их придворных музыкантов. Один сидит за клавикордами, другой поднес к подбородку скрипку, третий словно приготовился к вокальному упражнению. Но автор, как это было принято в портрете, близком к парадному, запечатлел всех троих смотрящими на зрителя, держащимися со спокойным достоинством, в статичных позах. Справа виден чернокожий с попугаем; фигура слуги, стоящего в непринужденной позе, создает некоторое оживление на холсте. Льющийся сбоку свет мягко озаряет лица, заставляет переливаться шелк и вспыхивать красные и синие ткани одежды. Сочетание темного фона и выплывающего из него изображения было свойственно портретному искусству барокко.

Скульптор Бартолини несмотря на то, что был преподавателем флорентийской Академии изящных искусств, придерживался не академической манеры, а так называемого пуризма — течения в искусстве неоклассицизма. В Италии оно появилось в начале XIX века. Приверженцы данного направления полагали, что всякий, кто обращается к античному и, шире, классическому наследию, должен трактовать его так, чтобы было понятно современникам. Художники, называвшие себя пуристами (от латинского слова «purus», в переводе означающего «чистый»), видели своим идеалом сохранение отечественных культурных традиций.

В данном случае Бартолини вдохновился картиной Тициана «Венера Урбинская» (1538, галерея Уффици, Флоренция) и постарался воспроизвести ее пластическими методами. Богиня любви возлежит на ложе, одной рукой прикрывает лоно, тем самым отчасти воспроизводя тип «Венеры стыдливой». Ваятель передал в мраморе присутствующие в живописном оригинале смятые простыни, волнистость распущенных и падающих на одно плечо волос и даже нежность женского тела. К образу лежащей Венеры обращался и Антонио Канова, современник Бартолини, создавший мраморный портрет Паолины Боргезе (1805–1808, галерея Боргезе, Рим), но он лишь использовал мифологический образ, придав ему черты конкретной женщины. Бартолини же воспроизвел именно Венеру Тициана и как можно ближе к оригиналу, таким образом выполняя эстетическую программу, лежавшую в основе итальянского пуризма.