Я уснул. А он неподвижно стоял, охраняя мой сон до самого рассвета.
— Если бы во всех городах и селениях в одну и ту же минуту на полицейские участки было совершено нападение… — продолжал Баракс вчерашним тоном в половине восьмого утра, когда я проснулся. Словно не разделяла начало и конец произнесенной им фразы целая ночь, потому что мысль у него начала излагаться с того самого места, где он прервал ее вчера.
— Ага, ты уже имеешь в виду заговор, — проворчал я неохотно и побрел умываться. Терпеть не могу разговоров о политике натощак с утра пораньше. Баракс, наглец, естественно, последовал за мной в ванную и запальчив о продолжал:
— Если бы они так поступили, это был бы конец существующему строю, правда, Рой?
— Нет, дорогой мой друг, нет, милый мой Баракс, — пробулькал я сквозь пену с зубной щеткой во рту. — Никакого конца не было бы, потому что реализовать такой заговор невозможно.
— Так что же получается, Рой, ситуация безвыходная?
— Совсем наоборот. Ведь то, что ты сейчас видишь, — седая древность. Человечество справилось с этим точно так же, как и с другими своими бедами. Почитай труды историков.
Он оставил меня в покое, и я наконец смог закончить утренний туалет.
Перед полуднем в узких улочках припортового района было немноголюдно. Машину мы поставили на том же месте, у кафе «Кальвадос». Поблизости ничего подозрительного не было.
Нам удалось без приключений добраться до площади на набережной. Едва мы затормозили, машину окружили оборванные детишки.
— Сеньоры, дайте монетку! — кричали они.
Баракс удивился.
— Рой, чего они хотят?
— Просят подаяния, старик.
— Подаяния? Что это значит?
Я посмотрел на Баракса:
— Потерпи. При случае объясню.
Сквозь толпу детей я пробрался к входу в харчевню. На этот раз в зале было сравнительно мало народу. При моем появлении великан за стойкой отложил в сторону свое полотенце и поднял на меня большие влажные телячьи глаза.
— Наверху вас дожидаются, — произнес он негромко и указал на узкую лесенку у задних дверей, ведущую на второй этаж.
Секунду я колебался: вдруг это западня? Хотя Баракс, в конце концов, неподалеку, достаточно поднять тревогу — и он явится в мгновение ока.
Меня встретил седой человек — выглядел он, во всяком случае, значительно старше меня.
— Меня прислал Лоренцо, — сказал он. — Мое имя, скажем, Лопес.
— Я Рой Медина, допустим, что меня так зовут на самом деле, улыбнулся я, внимательно изучая незнакомца. Было ему лет 60–65, лицо его покрывала сеть бесчисленных морщин. — Значит, и вы законспирированы?
