— А фоторобот составить смогли бы? — спросил я.
— А как это делается? — Аглая Николаевна вышла из кухни, как и прежде, вытирая руки о фартук. — Я знаю, что это такое. Только не умею.
— Это делает специалист-компьютерщик, — объяснил я. — Он будет показывать разные типы глаз, носа, ушей, рта, щек. Вы должны будете только выбрать то, что похоже. Как вы это помните…
— Это делать — в ФСБ? — строго спросил Виктор Федорович.
— Лучше в полиции. С полицией у меня больше взаимопонимания.
— Если Виктор Федорович разрешит, я могу попробовать, — согласилась женщина, одновременно показывая свое высокое уважение к авторитету мужа.
— Подполковник разрешает, — сказал бывший комбат.
Я тут же вытащил трубку и позвонил капитану Сане.
— Александра Валерьевна, срочная просьба. Нужно сделать фоторобот одного из четверых друзей Сарафутдинова.
— Из тех, что к нему приходили?
— Да.
— Кто будет делать? Кто его видел?
— Аглая Николаевна Скоморохова.
— Я сейчас позвоню в отдел, если специалист свободен, сообщу вам. Подвезете Аглаю Николаевну?
— Конечно. Я же главное заинтересованное лицо.
— В смысле?
— Вы же мне поручили найти этих четверых…
— Хорошо, Тим Сергеевич, ждите моего звонка.
Я объяснил Скомороховой ситуацию. Она ушла в другую комнату переодеваться. Мы стали ждать звонка Радимовой. Но раньше позвонил мне наш генеральный директор Петр Васильевич Новиков. Мой смартфон назвал его по имени-отчеству.
— Да, Петя, слушаю тебя, — отозвался я сразу, потому что трубку держал в руке.
— Вы где сейчас, Тим Сергеевич.
— Работаю. Собираю сведения.
— Нам нужна ваша согласительная подпись.
— По поводу?
— У меня в кабинете находятся полковник Свекольников и подполковник Лихачев. Вы их знаете. Они принесли гарантийное письмо от ФСБ России по оплате ваших услуг. Если вы согласны отработать на ФСБ, я могу документы подписать, а вы потом, как освободитесь, в бухгалтерию зайдете и оставите свой автограф. Главное, чтобы было устное согласие. Здесь указана фамилия. Поэтому подписывать обязательно. Но не срочно.
— Хорошо, Петя. Я подпишу. Условия оплаты хоть приличные?
— Я бы сказал, что просто приемлемые. Не московские цены. Но торговаться с нами они не хотят. Из уважения к организации мы готовы согласиться. Главное, что не в ущерб себе. Вот товарищ полковник морщится и ругает наши аппетиты. Но это его право. А наше право свои семьи кормить. И хотелось бы кормить их достойно. Ладно, Тим Сергеевич. Я, значит, подписываю?
— Подписывай, Петя, подписывай. Привет полковнику Свекольникову. И скажи, что я сегодня несколько раз еще ему позвоню. Пусть он порадуется…
