— Во что он одет?
— В белую рубашку! — последовал ответ.
— Очень интересно. Очень, — врач приходил понемногу в возбуждённое состояние. — А вы не могли бы сказать, Онаил,…что делает этот мальчик.
— Рожи мне строил, — начал отвечать было Онаил, но тут же издал смешок и добавил, — а
теперь вам язык показывает.
— Мне язык показывает? Очень хорошо! Скажите, вы можете поговорить с ним? Узнать, кто он?
Из груди Онаила вырвался недовольный вздох. Больше всего ему неудобно было держать голову в таком положении. Вздохнув ещё раз, он громко спросил, обращаясь в сторону вазы с цветами:
— Ты кто?
— Он говорит с вами? — поспешно перебил его доктор.
— Да, говорит!
— И что он сказал вам?
— Говорит, что он… ангел!
Вслед за этими словами сразу же раздался голос Анастасии Фёдоровны.
— Конкретно двинулся…
— Мама… — Елена Митятюля с глубоким беспокойством смотрела на мужа и крепко сжимала его руку.
— Ангел…говорите? — почему–то довольным голосом переспросил доктор и тут же задал новый вопрос: — А вы бы не могли, Онаил, спросить,…как зовут этого ангела?
— Сколько это будет продолжаться? — Онаил снова громко спросил, обращаясь в сторону вазы с цветами: — Как тебя зовут?
— Ну что? — доктор вопросительно и нетерпеливо посмотрел на Онаила. Тот повернул голову в обычное положение и коротко ответил:
— Ваня!
— Ваня? — доктор опешил. — Ангела зовут…Ваня? А почему его так…странно зовут?
— Да я откуда знаю? — Митятюля начал злиться. — Сами у него и спросите, почему он себя ангелом считает? Да и ещё с таким именем!
— Так вы думаете, что он вас обманывает? — у доктора удивлённо приподнялись брови.
— Конечно, — последовал ответ Митятюли, — ангелов не бывает. Это сказки для маленьких детей.
— Вот как? Ну, если я скажу вам,…что мы не видим этого самого…мальчика?
— Вы шутите? — сквозь бинты показались вытаращенные глаза Митятюли.
— Спросите у своей жены?!
— Ленусь? — Митятюле не удалось повернуть голову в её сторону.
— Да, Онаил. Доктор правду говорит. Мы не видим мальчика. Ты болен, Онаил. Но не беспокойся, мы обязательно вылечим тебя, — жена не преставала поглаживать его руку, пытаясь успокоить разволновавшего Митятюлю. Он закрыл глаза и прошептал:
— Может, я умер и уже в раю? Раз ангел, значит в раю. И моя жена рядом. И доктор…
может он тоже ангел. А что…может здесь гораздо лучше и стоит остаться навсегда… —
Митятюля открыл глаза и сразу в ужасе закричал. Над ним нависло лицо тёщи.
— И она здесь?… — Митятюля повернул голову в сторону вазы и заговорил скороговоркой:
