– Группа из двух человек? Смешно! Какая это группа?
– А для суда без разницы – двое вас совершало преступление или человек сто.
– А сколько мне дадут?
– Это уже не от меня зависит, а от судьи, прокурора и твоего адвоката. Если защитник будет квалифицированным и опытным – отделаешься штрафом или малым сроком, а если плохим и неопытным – получишь на всю катушку, лет десять. Вот так.
– Какой я дурак! Вляпался в историю! – вырвалось у Паши, и он поник головой…
Ракитина нравоучительно заметила:
– Это урок тебе на всю жизнь, гражданин Башкиров. Негоже слепо и тупо следовать за кем-то, надо думать своей головой…
На это справедливое замечание Башкиров ничего не ответил.
Затем на допрос Ольга вызвала Агапова. Тот держался независимо и вызывающе.
– Что мне, собственно говоря, инкриминируют ваши органы? – сразу спросил он.
– Мои органы – ничего, а вот мое ведомство – убийство, статья сто пятая УК РФ, – спокойно заявила Ракитина.
– Это вы бросьте! – сразу «закипел» Агапов. – Не пришьете мне это дело, я не убивал венгра – и суд докажет это.
– Пришить человеку можно что угодно, Игорь Алексеевич, главное, постараться, – продолжала провоцировать начальника службы безопасности «Метрополя» Ракитина.
И Агапов велся на эту провокацию. Он аж задрожал от негодования.
– Да я знаю, это вы можете! Даже прекрасно можете! Недаром о Лубянке ходит дурная молва! Сколько здесь людей переломали и расстреляли!
– Это было в очень далеком прошлом, Игорь Алексеевич. Когда вас даже не было на свете. Да и в России, согласно Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, уже давным-давно существует мораторий на смертную казнь. Так что никого мы не расстреливаем, это вы, гражданин Агапов, напрасно на наше ведомство наговариваете. Да вы успокойтесь…
– Успокойтесь?! – недовольно проворчал задержанный. – Успокоишься здесь!
– Ладно, с убийством мы разберемся позже… На данный момент я вам, Игорь Алексеевич, инкриминирую групповую кражу в особо крупном размере. Сумма похищенных вами вещей превышает миллион рублей. Надеюсь, вы от этого не будете открещиваться?
Агапов нервно усмехнулся:
– Боюсь, что заявление писать на меня некому. Истец уже мертв.
– Почему же? Мы специально для вас привезем в Москву жену убитого, и она напишет заявление. Я не думаю, что она откажется от ценных вещей своего супруга.
Агапов немного сбавил свою спесь:
– У меня есть хороший адвокат.
– Вот теперь на него и надейтесь, Игорь Алексеевич. Павел, ваш подельник, все рассказал.
