— Еще как. Прошлую ночь нам потолком деревья служили, — хмыкнула Леора.
— А я вот принципиальной разницы не вижу, — скривился Тельзаро.
— Устраивайся, — кивнул Ройвис Вете. Та без лишних возражений залезла в палатку.
— Нет желания присоединиться ко всей компании? А то ребята ходят, как пришибленные… Может, присутствие таких бравых героев их растормошит? — После того, как Ветассия скрылась в глаз, Тельзаро явно почувствовал себя раскованнее.
— Почему нет? — Ройвис улыбнулся. Было не очень-то удобно оставлять Вету в одиночестве. Впрочем, обижать Тельзаро и его бойцов хотелось еще меньше, а тащить девушку в эту компанию было и вовсе глупостью.
До костра, вокруг которого собирались солдаты, они, однако, так и не дошли. Сделав несколько шагов, всадник резко остановился.
— Прости, рыцарь, я же не сказал тебе главного. У нас один из ваших.
— Что?! Где он?
— В лазарете… Боюсь, этой ночью Разлучающая придет к нему. — Тельзаро избегал смотреть ему в глаза. Будто в его власти было что-то изменить!
— Я его не знаю. Но видел в твоей компании, вот и решил…
— Веди, — велела Леора. Даже в неверном свете костров было видно, что ее лицо заливает мертвенная бледность.
Тельзаро, не говоря ни слова, повел их к шатру-лазарету.
* * *
— Что-то случилось? — Встревоженно спросила Вета, когда рыцарь вернулся к палатке.
— Ничего.
Девушка растерянно хлопнула ресницами и замолкла, настороженно глядя, как Ройвис отстегивает от пояса ножны с мечом. Хрустнуло под ногами несколько веток, и парень уселся рядом ней, мрачно уставившись в пляшущее пламя. Вета не пыталась завязать разговор или вытащить из него причину дурного настроения, которое — ясное дело — не спрячешь под делано-равнодушным «ничего».
— Безнадежно. — К костру подошел Тельзаро. — Поверь, Ройвис, я скорблю вместе с тобой.
— Ага. — буркнул парень, не оторвав взгляда от костра.
— Кто-то умер? — Снова подала голос Вета. Тельзаро в ответ наградил девушку раздраженным взглядом. Присутствие ровандиссийки немногим оказалось по душе — тиорцы и до войны недолюбливали северных соседей. А на Ландышевом лугу простая нелюбовь за какие-то полдня переросла в тяжелую, смертельную ненависть.
— Дойвего. Один из моих… наших друзей, — буркнул Ройвис, сам не понимая, чего хочет больше — то ли чтобы чужачка заткнулась, то ли чтобы начала вытягивать из него подробности и воспоминания. — С такой раной в животе ему осталось… день от силы.
— Может быть, я смогу помочь? — Робкий голосок Веты оборвался под недовольным фырканьем Тельзаро.
