Он чуть прищурился, но все же продолжал меня изучать. Вот же Фома неверующий!
– Закройте, я сказала, – построжала я. – И постарайтесь расслабиться. Никто на вас не
нападет и силу не отнимет. Сейчас у вас тут нет врагов. Совсем. Поэтому успокойтесь и
прекратить ломать мои пальцы… спасибо.
Под моим взглядом Владыка еще больше напрягся, но потом все же замер, внимательно
всматриваясь в мои глаза. Секунда… другая… он все еще был напряжен, хотя больше не
воспринимал происходящее враждебно. Как дикий зверь, право, которому в первый раз
предлагают зайти в теплый дом. Для него все тут чужое. Неправильное. Он никогда тут не был
и не видел того, что открылось его глазам за тяжелой дубовой дверью. И запахи чужие. И
краски новые. И ощущения совсем иные…
Александра Лисина. Игрок. Шестой знак. Книга вторая.
50
Дождавшись, пока он окончательно успокоится, я едва заметно улыбнулась и только тогда
позволила Знаку себя проявить. Затем ощутила, как сквозь меня хлынул целый поток чужих
эмоций, аккуратно перенаправила его на стоящего рядом Повелителя. Увидела, как изумленно
распахнулись его глаза, в которых внезапно заискрились теплые серебристые искорки. А
когда услышала тихий вздох и пораженное «не может быть!», облегченно прикрыла веки.
Вот и все.
Как показывает практика, некоторые вещи гораздо проще увидеть, чем объяснить. Думаю, хоть один раз в своей жизни Владыке стоит почувствовать то, что почти постоянно ощущаю я.
Быть может, тогда он начнет воспринимать этот мир по-другому? Или хотя бы о чем-то
задумается? Если это произойдет, я буду считать, что не зря сюда провалилась. А если вдруг
это приведет к…
Впрочем, нет. Пока еще рано думать о чем-то большем.
Глава 6
На этот раз Знак на откровенность не решился – я не почувствовала ни горечи, ни тоски.
Вероятно, присутствие Повелителя заставило его затаиться и снова спрятать эмоции где-то
глубоко под землей. Тем не менее, ощущение единения никуда не делось – я легко смогла
увидеть весь сад, прочувствовать каждый листик, каждую веточку и даже травинку. И так же
легко передала эти ощущения изумленно замершему мужчине, который, кажется, не ожидал
такого эксперимента.
По мере того, как мои ощущения передавались ему, его лицо медленно вытягивалось и
приобретало растерянное выражение. Потом он слегка нахмурился. О чем-то надолго
задумался, с непонятным выражением огляделся по сторонам, уделив внимание и
металлической сетке, и мирно шелестящей кроне дерева. После чего разлепил губы и внезапно
