Они ушли с того места среди холмов уже под утро, когда все вокруг заливало серое предрассветное марево. Придерживая порванное платье, Дани обернулась, пытаясь отыскать взглядом королеву или лорда Ревердана. Но увидела только тлеющие остатки костров да спящих людей.
– Кушай, а то совсем исхудала.
Пухлая Мариэла, отвечавшая в «Шипах и розах» за кухню, почему-то считала, что Дани слишком тощенькая. Стоило той спуститься, Мариэла тут же поставила перед ней тарелку супа, вручила ложку и пару минут причитала.
– Все у меня нормально, – привычно проворчала Дани, запуская ложку в суп. – Надеюсь, ты не все налила мне, и девочкам хоть что-то осталось.
Мариэла только всплеснула руками: кажется, она никогда и никого не оставляла голодным. Поэтому Дани так любила эту тесную кухоньку – вместе с жарой тут царила потрясающая атмосфера, которой никогда не было дома, но которой так хотелось.
Марисса тоже сидела здесь. Небрежно закинув ногу на ногу, она курила, распространяя вокруг удивительный аромат курительных листьев. Ее лицо, как и всегда, хранило совершенно невозмутимое выражение.
– Когда вы отправитесь к королеве? – спросила она.
– Пока не знаю. Дерек хочет попасть на аудиенцию, но пока у него не выходило.
– Интересно.
Марисса выпустила в потолок струйку дыма, заслужив очередное неодобрительное покачивание головой от Мариэлы. Кухарка считал курение злом, и новомодное увлечение скрученными листьями – еще большим злом.
– А что ты будешь делать после этого?
– После чего? – не поняла Дани.
Марисса перевела взгляд с потолка на девушку:
– После того, как Валентайн расскажет королеве о погоне за вами. Она примет меры – так или иначе. И Валентайн вернется к привычной жизни. А ты?
По правде говоря, Дани вовсе не была уверена, что королева так уж сразу кинется что-то делать. Каванары – слишком влиятельная семья, а сам Дерек – всего лишь владелец одного из постоялых дворов.
Но возможно, Дани просто хотелось, чтобы королева ничего не делала. Тогда бы им снова пришлось скрываться, вернуться в маленькую комнату под крышей «Шипов и роз», где бы они любили друг друга. А по утрам Дани снова наблюдала за городом через окно и спускалась поболтать с Мариэлой, а чуть позже – с девочками.
Ведь иначе что? Возвращаться домой с побитым хвостом? Делать вид, что ничего не произошло? Маргрит наверняка примет блудницу и убедит отца. Но всю оставшуюся жизнь притворяться, что душный дом и есть предел ее мечтаний?
Ответить Дани не успела: в дверях появился Валентайн. Как и кухарка, он поморщился от ароматов курительных листьев, но его взгляд сразу же нашел Дани:
