Дани боялась, что мать не побоится даже явиться сюда, в бордель, но дни шли, а этого не происходило. Эстеллары не афишировали, что их дочь сбежала, хотя слухи и просачивались в Таркор. Но Маргрит и Конрад были уверены, что Дани сбежала с Валентайном – а об истинной причине, о случайности всего произошедшего, девушка не стала писать.
Тем более, это не было такой уж неправдой. Пусть и не сразу.
Дани перевела взгляд на постель. Марисса предоставила им довольно тесную, но в то же время уютную комнату, центральное место которой занимала огромная кровать из красного дерева. Дерек спал, уютно устроившись среди многочисленных одеял и подушек. И со своего места Дани видела, как спокойно поднималась и опадала его грудь при дыхании.
Все произошло на следующую ночь, после бала. Проведя какое-то время в «Шипах и розах», оторвавшись от погони, Валентайн внезапно стал собираться.
– Ты хочешь оставить меня тут? – внезапно запаниковала Дани.
Валентайн удивился:
– Конечно, нет, глупышка. Ты пойдешь со мной. И увидишь то празднование Ночи огня, которое немногие аристократы видели.
Надев плащи, они устремились во мрак. Сначала проехали на экипаже, а потом долго шли пешком, так что Дани успела порядком устать. Она недоумевала, куда ведет ее Валентайн, а когда увидела зарево от костров, удивилась еще больше.
Она не могла сориентироваться, где они находятся, но точно знала, что уже за чертой города. Вокруг были неясные очертания холмов, с трудом угадывающиеся во мраке.
Но костры горели ярко. И огонь весело взвивался в небо, от чего Дани сразу же стало жарко. Она до сих пор была в бальном платье, но тут оно оказалось совершенно не уместно – правда, никто не обращал внимания.
Множество мужчин и женщин расположилось вокруг огня. Они были в простой одежде, обычные горожане, никаких аристократов. Они смеялись, общались и пили что-то из кожаных бурдюков, передаваемых по кругу. Играл какой-то музыкальный инструмент вроде флейты, били барабаны. И в их четком ритме извивалось несколько танцовщиц – но приглядевшись, Дани поняла, что это вовсе не танцовщицы, а такие же простые горожанки.
Усадив Дани на одно из бревен рядом с костром, Валентайн отловил бурдюк и вернулся к ней.
– Вот так радуются простые смертные, – сообщил он девушке и хлебнул из бурдюка.
Дани тоже попробовала, но тут же закашлялась: для нее напиток оказался слишком крепким, а сильный запах так и бил в нос, он один был способен вызвать слезы на глазах.
