— Ты хотя бы понимаешь, что натворила? — день и ночь цеплялся Немыкин к Алле, сверкая потевшей в таких случаях лысиной. — О чем думала, шлюха, когда ложилась с Севрюковым?! Ведь он — будущий зять главы района! Ты хоть подумала об этом? Тебе что — мужиков не хватает? Я на задних лапках прыгаю перед начальством, всё просчитываю на несколько ходов вперед, а она раз — и в дамках!
Подобные разговоры время от времени повторялись, и в конце концов жена Немыкина не выдержала и встала на защиту дочери:
— Что ты к ней привязался? Жизнь девочке отравляешь! Ей и без твоего занудства несладко! Отстань от нее!
После таких разговоров ему ничего не оставалось, как замолкнуть и махнуть на всё рукой. Была, правда, мысль поговорить с Игорем, пристыдить его, но не осмелился, так как все в городе видели, что Игорь открыто встречается с дочкой самого Самохвалова, а становиться на пути у него, даже из- за дочери, — это всё равно что плевать против ветра.
С тех пор прошло несколько месяцев, но лишь в последнее время Игорь заметил, что Алла опять начала мелькать перед ним, особенно, когда прошел слух, что они с Ладой подали заявление. И с того дня Игорь вдруг по–настоящему понял Аллу, что она нисколько не забыла весеннее приключение, а лишь ждала подходящего случая, чтобы напомнить о нем, видимо, пропитавшись ожиданием мести и поэтому уподобилась капле, которая точит камень. Спохватившись, она отчаянно пыталась обратить на себя внимание, даже, может, расстроить свадьбу. И очень обрадовалась, когда Игорь согласился подвезти после работы и, соблазнившись ее присутствием, непонятно зачем начал прилюдно целоваться, хотя первоначально, у нее да, наверное, и у него и мыслей об этом не было. Но это все–таки произошло, хотя Алла пока не знала о том результате, которого вольно или невольно добилась.
Зато Игорь все прекрасно ощутил. Особенно, когда оказался за дверью квартиры Самохваловых. «А теперь что делать — к Аллочке завалиться?! — подумал Севрюков, выскочив из подъезда. — А что — она только рада будет!» Все–таки он отправился к себе домой, зная, что через час или два Лада обязательно позвонит, начнет выяснять что да как, а он станет юлить, оправдываться. Но Игорю не пришлось ничего этого делать, потому что в этот вечер Лада так и не позвонила.
* * *
Она до ночи маялась в квартире, надеясь, что Игорь все- таки вернется. Тогда, издеваясь, она выслушает его объяснения и, наверное, простит. Но чем дольше ждала, тем большая обида застилала душу. Почему–то более всего стало обидно оттого, что именно из–за Игоря потеряла Николая — школьного друга, с которым встречалась с шестого класса, знала его с тогдашних своих тринадцати лет. Они оба были такими наивными, не испорченными, искренне верили в настоящие отношения, хотя их детство пришлось на середину девяностых годов. Только две недели до призыва Николая в армию ее сердце разрывалось от счастья. И никто не знал об этом счастье.
