как они называли вагонку, брус и прочие изделия из хвойных пород, которых пока в тамошних районах хватит на долгие годы, если, конечно, других не подпускать. Они и не подпускали. Поэтому собственное производство с каждым годом расширялось, и не последнюю роль в этом играло ведомство Шастина, помогавшее своими незрячими при необходимости глазами процветанию цехов. Губернский человек это ценил, и, как всякий настоящий хозяин, всегда стремился развивать производство, не ограничиваясь
деревяшками. Поэтому, постепенно расширяя круг губернских знакомств, бывая в разных дружеских компаниях, он расчетливо заводил новые. Особенно это хорошо получалось, когда приезжал на охоту в Княжск. От тамошнего человека по фамилии Самохвалов многое узнал о карьерах, о соседнем цементном заводе, а как узнал, то в уме родилась хорошая рокировочка: прибрать к рукам карьеры, а на место хлебосольного Антона Тимофеевича посадить Шастина. Так сказать: на княжение в Княжске! Однажды мелькнув, эта забавная тавтология задержалась, надолго застряла в голове, и теперь, чтобы ни делал Иван Иванович, всё делал, исходя из своего многоходового замысла. Когда же всё сложилось, он вызвал Шастина, и за обедом в ресторане прямо сказал:
— Пора тебе, Герман Львович в губернскую столицу перебираться, иначе совсем ты закиснешь в тамошних лесах!
— А деревяшки на кого оставить?!
— Можешь ли ты на кого–то положиться, чтобы наше общее дело не загубил?
— Вы же знаете о моем заме. Надежный мужик, шалить не будет!
— Вот и хорошо. А если вдруг начнет шалить, то мы ему узду накинем. Строгую! Так и скажи ему!
В тот раз Кузьмичёв не объяснил, в чем будет заключаться намечающаяся работа, лишь сказал, что она будет профильной. И слово свое держал. Через два месяца Шастина действительно перевели в Елань и назначили начальником отдела в губернскую налоговую инспекцию, обеспечили служебным автотранспортом. Как особо ценному специалисту, распоряжением губернатора выделили квартиру для его немаленькой семьи. Еще тогда Шастин понял, что всё это неспроста, что приглашение придется отрабатывать, но как, каким способом — было неясно. Но прояснилось, когда Ша- стина вызвал непосредственный начальник и поставил конкретную задачу: силами вверенного отдела провести комплексную проверку Княжского карьероуправления! Всё прояснил звонок Ивана Ивановича, который попросил после работы приехать к нему на дачу. Там–то Шастин окончательно понял и причину своего перевода в Елань, и теперешнее задание. Особенно, когда Кузьмичёв прямо сказал, плеснув виски в стакан Шастину:
