– Меня зовут Анук Ламар.
– Анук? Это французское уменьшительное имя от Анны, верно?
Девочка улыбнулась.
– О, вы и это знаете?
– Я много чего знаю.
– Ах так! Тогда, может быть, вы знаете, почему я сижу здесь?
Ее дерзкий голосок звучал очень высоко, ей приходилось повышать голос, чтобы перекричать ветер.
– Ты рисуешь море, – догадался доктор.
Она прижала к груди альбом для рисования и усмехнулась:
– Это было легко. Что вы еще знаете?
– Что тебе здесь нечего делать и давно пора быть в постели. Куда подевались твои родители?
Она вздохнула:
– Моего отца уже нет в живых. А где моя мать, я не знаю. По вечерам она часто оставляет меня одну в каюте.
– А там тебе скучно?
Девчушка кивнула.
– Она всегда возвращается очень поздно, и тогда от нее воняет. – Затем, понизив голос, она добавила: – Табаком. И вином. И она храпит.
Не выдержав, доктор рассмеялся:
– Иногда это случается с взрослыми.
Послушала бы ты, как храплю я. Он показал на ее альбом:
– Неужели ты смогла сегодня что-то нарисовать?
– Нет. – Она покачала головой. – Вчера были видны чудесные звезды, но сегодня все небо затянуто тучами.
– И сегодня к тому же холодно, – согласился с ней доктор. – Как ты считаешь, не пора ли нам поискать твою маму?
Анук пожала плечами. По ее виду было заметно, что она не очень обрадовалась, однако ответила:
– О’кей, почему бы и нет.
Она легко встала без помощи рук.
– Иногда она торчит в казино, – сказала девочка.
– О, это как нельзя кстати.
– Почему?
– Потому что я знаю короткий путь туда, – с улыбкой ответил доктор.
Он бросил последний взгляд через леерное ограждение на океан, который в этом месте был таким глубоким, что нога легкоатлета, возможно, еще не достигла дна. Потом он взял девочку за руку и повел ее к лестничной клетке, которую только что сам покинул.
Берлин
Дом, в котором должна была состояться смертельная вечеринка, выглядел точно так же, как домик, о котором они раньше мечтали. Стоящий в отдалении от других коттеджей, с красной черепичной крышей и большим садом за аккуратным забором из белого штакетника. По выходным они бы жарили мясо или сосиски на гриле, а летом поставили бы на лужайку надувной бассейн. Он пригласил бы друзей, и они болтали бы о работе, о причудах своих вторых половинок или просто лежали бы в шезлонгах под зонтиком и смотрели на резвящихся детей.
Они с Надей уже присмотрели себе такой домик, Тимми как раз только что пошел в школу. Четыре просторные комнаты, две ванные, камин. С оштукатуренными стенами кремового цвета и зелеными ставнями. Совсем недалеко отсюда, на границе между берлинскими районами Вестэнд и Шпандау, всего лишь в пяти минутах езды на велосипеде до начальной школы Вальдгрундшуле, где тогда преподавала Надя. Поблизости от спортивных площадок, где его сын мог бы играть в футбол. Или в теннис. Или заниматься каким-нибудь другим видом спорта.
