— А — а— а, — взвизгнула она.
Так как Виктор выручать сестренку не собирался, я решила проявить частичку женской солидарности и помочь Санни спустится с отцовских рук. Виктора как будто посетила та же мысль, и он решил не допустить побега девочки. Я в мгновение ока оказалась спутана ленточками, как елка шелковыми гирляндами. Один неловкий шаг, и не удержавшись, я очень неуклюже уселась на ковер, а следом полетел Виктор, который не успел выпустить конец ленты из рук. Но на этом цепочка происшествий не завершилась, так как капитан честно попытался меня поймать. В итоге он приземлился рядом со мной, а Санни уселась на нас всех сверху.
Хохоча и распутывая ленты, мы пытались разобрать кучу — малу, которую из себя представляли, но это получалось медленно и не слажено. Особенно развлечение пришлось по душе детворе, и они довольно успешно умудрились запутать ленту вокруг нас еще сильнее. Маленькие «пауки» старательно вязали узлы и бантики, превратив двух взрослых в живую рождественскую ель.
— И стоило переживать из-за украшений? Мы вполне можем обойтись собственными силами, — сквозь смех предложил капитан. — Просто мисс Блю пообещает надеть что-нибудь зеленое, а остальное мы уже придумали.
— Боюсь, гости не оценят столь экстравагантное решение, — проговорила я, с трудом развязывая ленты.
Мы запутались так сильно, что ленты, стягивая нас, не позволили держать достаточно приличную дистанцию, из-за чего при каждом движении мы соприкасались телами. Стало совсем не смешно и мне с трудом удавалось сохранять на лице беспечную улыбку. На самом деле внутри все дрожало и напрягалось от мимолетных прикосновений.
Неловкий жест, неудачная попытка отступить, и так получилось, что я уже практически полностью облокотилась на капитана. Это было очень необычное ощущение, когда спиной прислоняешься к литым мышцам мужской груди словно к каменной стене, только теплой. Чужое дыхание шевелит волосы на затылке, а юбка цепляется за длинные сильные ноги.
Я попыталась применить силу и разорвать узелки, но сделала только хуже, затянув их еще крепче.
— Осторожней, — сказал мне Олбани в самое ухо, отчего мурашки щекотной волной прошлись по спине и шее. — Иначе так всю ночь простоим.
Он уверенно положил свою ладонь на мой живот и, надавив, прижал меня теснее к себе.
— Не шевелитесь, — подсказал он.
Но я и не смогла бы. Слишком сильный шквал ощущений обрушился на мои неподготовленные к такому повороту событий нервы.
