Губы капитана шевельнулись, но он так ничего и не произнес. То ли он не нашелся, что сказать в ответ на мое странное поведение, то ли его отвлек запах гари.
Дым?!
Мы встрепенулись одновременно и, не сговариваясь, выбежали из библиотеки.
— Сюрприз удался, — на ходу загадочно изрек Олбани.
Я бежала так быстро, как позволили путающиеся в ногах юбки, но все равно прилично отстала от капитана. Он уже стоял на пороге гостиной, придерживая двери, когда я достигла цели и безуспешно попыталась его обойти, чтобы взглянуть на случившееся. Из-за высокой фигуры ничего не было видно, но запах гари стал явственнее.
— Мисс Блю, Вы не подскажете, как давно дети увлекаются пиротехникой? — не оборачиваясь, спросил капитан, но так и не сдвинулся с пути.
— Прежде, интереса к данному предмету они не выказывали, — почти зло сказала я, сверля глазами его спину.
Он, кажется, все же заметил, что так разговаривать не только неудобно, но и не совсем прилично, и шагнул в сторону. И когда картина предстала перед моими глазами, я почему-то захотела, чтобы Олбани вновь загородил обзор собой.
Чрезвычайно смущенный Виктор держал в руках обломок длинной праздничной свечи, перевязанный бантиком у основания. Санни виновато одергивала прокопченное платьице и размазывала по лицу хлопья сажи. А выглядели они настолько невинными и удивленными, что при других обстоятельствах я бы не сразу связала их с тем фактом, из-за которого хмурый дворецкий белоснежным полотенцем смахивает остатки догорающих бумажных украшений с огромной рождественской ели. Жалкие остатки бумажных птичек, зверюшек и бантиков валялись на полу.
— Папочка, мы только хотели… — вдруг всхлипнула Санни, сморщив носик, — нарядить…
Меня словно ударили. Слезы — это следствие неудачи или есть более серьезные причины? Я стремительно преодолела разделяющее нас расстояние и, встав перед детьми на колени, принялась осматривать их руки и лица, боясь найти ожоги.
— Санни, малышка, у тебя где-нибудь болит? — не сдержавшись, я поцеловала ее в испачканную ладошку.
Девочка еще раз всхлипнула и, обняв меня за шею, уткнулась чумазым личиком мне в плечо.
— Я не специально, — заплакала она. — Я хотела, чтобы веточки сияли, а свеча упала и…
— Это я виноват, — упрямо поджав губы, Виктор посмотрел на подошедшего к нему отца. — Я должен был внимательней следить за тем, что делает Санни.
Капитан не успел ответить до того, как дворецкий, закончив тушение дерева, обратился к хозяину дома:
