— Чё, еще дать? — нагло спросил Америкэн Бой, но дамы на него набросились, что, мол:
— Дай человеку слово сказать. — А другая:
— Я же ему обещалась дать в парной, может он за этим и пришел уже. — Без знака вопроса. Впрочем, я так его редко ставлю. А зачем заниматься тавтологией, если и так всё понятно. Вот если я и сам уже не понимаю:
— Вопрос это или ответ, тогда да:
— Ставлю наугад знак вопроса. — Ну, примерно, как Гегель предсказывает Историю:
— Может, Да, а вдруг и:
— Нет? — Только в виде исключения из правил.
— Кончили? — спросил Пархоменко, — разрешите ошарашить?
— Давай сюда, — что там?
— Я возьму, — сказала Артистка, — вы здесь второй и третий лишние. В том смысле, что ты только приехал — слово на букву х — знает откуда, а она щас пойдет с ним, — кивнула на Пархоменко, — в баню. Бой хотел возразить, что:
— Мы и так в бане, — но решил, что возражение только еще больше осложнит то, что и так понять затруднительно.
— Ну, чего? — Точнее:
— Что ви хотель сказать? — по-немецки.
— По-немецки вот как раз вам послание, — сказал банщик, и, поклонившись, удалился.
— Что это с ним? — спросил Америка.
— Из-за тебя всё, — сказала Кали, — крыша, кажется, поехала.
Тем не менее письмо надо читать, а кто понимает по-немецки?
— Дак все, — сказала Артистка.
— Если ты понимаешь, это еще не значит: все! — сказал Амер.
— Ты хоть когда-нибудь изучал Пятый Постулат?
— Естественно, всякий мало-мальский, так сказать мужчина это делал в детстве.
— Дубина, — ударила его по голове Кали, впрочем, не сильно — тебя спрашивают про Пятый Постулат, а не про Мастурбацию.
— Никогда этим не занимался.
— Зачем тогда тебе голова?
— Чтобы думать.
— А при доказательстве Пятого Постулата, по-твоему, думать не надо?
— Дак, надо конечно.
— У тебя логика вообще работает? Если для Пятого Постулата надо, для мастурбации — тем более. Действительно, как говорил Владимир Высоцкий, заметь:
— Вы не пьяны, не спросонья, вам не два по третьему, а-а-а, и часов нет.
— Где они?
— С-ня-я-л-л-л-и.
— И вот так у вас все разговаривают на Альфе Центавра? — спросил Американец. — Ничего же ж не понятно.
— Ни-пра-ви-ль-на-а, — сказала ЩеКа и хлопнула его по голове. — Ибо тебе непонятна логика перехода между событиями, а так-то, в принципе, всё ясно.
— Так-то да, — ответил Тро, усомнившись в своих способностях одному противостоять им двоим.
— Не надо мне уступать по каким-то неизвестным принципам, — сказала ЩеКа, наследственная Артистка, а просто пойми:
