и тут я приступил: сдирал с ее грудей блузку, исследовал трусики, распалился сильнее, чем за все последние годы, а потом мы с нею сплелись; уж и не знаю, как, но мы оказались на ногах — и я взял ее стоя, руками вцепившись в ее длинные светлые волосы, загибая ей назад голову, а потом скользнул пальцами вниз, раздвигая ей ягодицы, и пихал, пихал, она кончила — я почувствовал в ней биение и тоже вступил.
лучше ебли у меня вообще никогда не было!
Таня сходила в ванную, почистилась и приняла душ, снова оделась для Индейца Майка. наверное.
— величайшее человеческое изобретение, — довольно серьезно произнес Фон Брашлиц. вполне справедливо.
тут Таня вышла и уселась МНЕ на колени.
— НЕТ! НЕТ! ТАНЯ! ТЕПЕРЬ ОЧЕРЕДЬ ВТОРОГО! ЭТОГО ТЫ ТОЛЬКО ЧТО ОТЪЕБАЛА!
она, казалось, не услышала, и это было странно даже для ЕБЛИВОЙ МАШИНЫ, поскольку в самом деле я никогда очень хорошим любовником и не был.
— ты меня любишь? — спросила она.
— да.
— я тебя люблю, и я так счастлива, и… я не должна быть живой, ты ведь это знаешь, правда?
— я люблю тебя, Таня. вот все, что я знаю.
— черт побери! — заорал старик, — ЕБАНАЯ ЕБЛИВАЯ МАШИНА! — он подскочил к полированному ящику, на стенке которого печатными буквами значилось ТАНЯ. оттуда торчали разноцветные проводки; виднелись шкалы с дрожавшими стрелками множества разных цветов, огоньки, мигавшие то и дело, что–то тикало… я никогда не сталкивался с более ненормальным сутенером, чем Фон Б. он по–прежнему забавлялся со своими шкалами, потом взглянул на Таню:
— 25 ЛЕТ! почти всю жизнь тебя строил! даже от ГИТЛЕРА тебя прятать пришлось! а теперь… пытаешься превратиться в обычную заурядную блядь!
— мне не 25, — сказала Таня, — мне 24.
— видите? видите? как простая сука!
и он вернулся к своим шкалам.
— ты другой помадой накрасилась, — сказал я Тане.
— тебе нравится?
— о, да!
она перегнулась и поцеловала меня.
Фон Б. все так же играл со своими манометрами. я чувствовал, что он выиграет.
Фон Брашлии повернулся к Индейцу Майку:
— это просто незначительный каприз техники, верьте мне. через минуту я все исправлю, я?
— надеюсь, — произнес Индеец Майк. — у меня тут 14 дюймов ждут, и я на 20 баксов обеднел.
— я люблю тебя, — говорила мне Таня. — я никогда ни с одним человеком ебаться больше не буду. если ты не сможешь быть со мной, то никого другого у меня не будет.
— я прошу тебя, Таня, что бы ты ни сделала.
проф уже злился, он крутил ручки, но ничего не происходило:
— ТАНЯ! тебе уже пора ЕБАТЬ ВТОРОГО человека! я уже… устал… наверное, шнапс… спать… Таня…
