Удивительное чувство возникает, когда говорят о православном рассвете и угасании Запада. Мы–то привыкли видеть в Европе образец, которому лет через сто в лучшем случае хотя бы в основном будем соответствовать. И вот оказывается существует такой ракурс, который позволяет увидеть наше бесспорное превосходство над Европой. И в этом нет никакого преувеличения.
В Европе каждый год закрываются всё новые и новые храмы — в них никто не ходит. А в России каждый год открываются всё новые и новые храмы, в ныне действующих на службе — битком. Вот поставили у нас в Вологде на окраине города небольшой деревянный храм прп. Сергия Радонежского. И сразу же на литургии православные чувствуют себя, как шпроты в банке. При этом не похоже, что хоть в одном из храмов Вологды заметно убыло людей. Кажется, если бы рядом с новым храмом поставили ещё один — и он стоял бы переполненным. И если бы ещё пять храмов в Вологде открыть — все были бы востребованы. И так по всей Руси.
Только слепой может не увидеть повышенной религиозности русских. При этом некоторые «зрячие» очень даже могут скептически усмехнуться: вот если бы мы лучше всех умели делать автомобили, а религиозность — какой–то уж очень несовременный талант.
Меня всегда смешит, если религиозность объявляют несовременной, устаревшей. Ведь если Бога нет, то религия — обман, а обман и в средние века никому не мог идти на пользу, с чего бы этому обману быть тогда современным? Если же Бог есть, то в каком смысле религия может устареть? Законы мира — всё те же, и вменяемому человеку не может быть безразлично, что с ним будет поле смерти. Религия существует для того, чтобы в мире ином нам было хорошо. Разве для современных людей это менее актуально? Неужели мы предпочитаем рассекать на крутой тачке, а потом вечно мучиться? Кажется, талант, позволяющий обустроить вечную жизнь, куда более значим, чем все те таланты, которые помогают комфортно устроиться в этой кратковременной жизни. И если кто–то не верит в жизнь вечную, так это его личная беда, а вовсе не требование времени.
Хочется всё–таки и в этой жизни устроиться поудобнее? Так православие и в этом нам поможет. Один наш батюшка как–то рассмеялся: «Какой демографический кризис? У меня на приходе уровень рождаемости — как в исламских странах». Вот ведь чудеса… Уровень рождаемости напрямую зависит от уровня религиозности уже хотя бы потому, что православные не убивают своих детей, то есть не признают абортов. И в целом религиозные люди более консервативны, то есть нацелены на создание многодетных семей. Это же относится к мусульманам.
